Кама

Владимир Тяптин

О, Кама, дивная река!
Ты породнила на века
Нас с Волгой — старшею сестрой —
Великой русскою рекой.

Ты песней в сердце нам вошла.
Как ты прекрасна и мила!
Как величав твой дивный бег!
Ты — мать удмуртских наших рек.

Четыре светлых родника
Тебя родили на века
В краю удмуртском, и с тех пор 1
Ты резво мчишься на простор.

Рождает чудо твой разбег —
Неудержимый бурный бег
Турбины крутит, дарит свет.
Цены тебе, родная, нет.

Ты катишь баржи, катера.
Тебе, прекрасная, ура!
Твоя святая красота
Дана нам Богом навсегда.

Могучей, Кама, вечно будь,
Дари нам к счастью светлый путь.
И пусть всегда нам образ твой
Несёт и радость, и покой.

Сказка

Людмила Ревенко

Волга с Камой — две реки,
Где ходили бурлаки,
Волга с Камой — две сестры,
Очи каждой так востры,

Косы быстротечные,
Под путями млечными,
Шеи вытянув свои,
Прячут взгляд из-под руки.

Их откосы стерегут,
В стороны не убегут,
Мол, свободны Вам пути
К морю синему идти.

Две реки в одну слились,
Как две сёстры обнялись,
И спешат вольготно вдаль.
Им не ведома печаль.

И не знают — сзади — Князь,
Уж давно на коновязь
Расседлав коня, пешком
Он отправился шажком.

Шёл он долго за одной —
Мы не знаем, за какой,
Перепутал все пути —
Каму с Волгой не найти.

Сел. Задумался. Постой!
Удивлю я их красой! —
Взял у ближней он Зари,
Что алела впереди

Красной краски, не таясь,
Он на то и был сам Князь
Дымки белой попросил
У Тумана — тот носил

Кисею, что было сил.
На матроску подарил
Встал в раздумье над горой —
За какой идти сестрой?

Лишь одна теперь река
Волга? Кама? Глубока!
Он растроганный, один,
Ожидает до седин.

На Каме

Ян Ройтбурд

Серебряной лентою издалека
Течёт величавая Кама-река.
Течёт не спеша, через бездну веков,
И поит, и кормит моих земляков.
Несёт на себе пароходы, плоты,
Минует селенья, причалы, мосты,
И где-то встречается с Волгой-рекой,
В объятьях её обретая покой.

Величье реки не опишешь в словах,
В обыденной прозе и даже — стихах,
С ней нужно в единую слиться волну,
Как рыба, измерить её глубину,
Как ива, склониться к её берегам
И радость. и беды делить пополам.
Но мы ненадолго приходим сюда,
От суетной жизни сбежав иногда:
Расслабиться телом и водки попить,
С резиновой лодки леща половить,
В охотку горячей ухи похлебать,
На воздухе свежем в палатке поспать,
А утром пройтись босиком по росе
И встретить восход в первозданной красе,
В жару — искупаться в прохладной реке,
Потом полежать на горячем песке,
Согреться, обсохнуть, собраться домой
И выбраться снова сюда в выходной.

Люблю я раздолье прикамских лугов,
Дурманящий запах стоящих стогов,
Ночного костра первобытную власть,
Утиной охоты азартную страсть,
Зеркальную гладь камышовых озёр,
Холмистой равнины широкий простор,
Где зреют хлеба и пасутся стада,
Где в чистых ручьях ключевая вода,
Где склоны оврагов от ягод красны,
Грибов изобилье в посадках сосны,
Где прежде водились и птица, и зверь,
Но время несёт безвозвратность потерь.

Наверное, помнят ещё старики,
Как пенились стерлядью воды реки,
И ловля всегда приносила успех,
И рыбы в то время хватало на всех.
Но видели те, кто дожил до седин:
Реку перекрыли бетоном плотин,
И всё изменилось. Стал климат не тот,
Луга оказались под толщами вод
Разлившихся вширь рукотворных морей;
Скудеет природа от пресса людей.

Куда по округе ни кинешь свой взгляд,
Везде нефтяные качалки стоят
И кровь из земли, как вампиры, сосут;
И гуси сменили привычный маршрут
Своих перелётов на север и юг,
Повыбили лося, и тетерев вдруг
Куда-то исчез из насиженных мест,
И крики ворон раздаются окрест.

На взгорке, вдали от большого села,
Я помню, деревня когда-то была.
Дома в ней давно продавались на слом,
Жилым оставался единственный дом.
Давал он приют нашей шумной толпе
Во время охоты по зимней тропе.
Но дома уж нет, и деревню снесли,
Усадьбы её лебедой заросли,
И память о тех, кто когда-то здесь жил,
Лишь кладбище старых, забытых могил.

А Кама течёт и течёт не спеша,
Быть может, в ней бьётся земная душа,
И боль, и страданья, присущие нам,
Излечит её животворный бальзам.