Меч Справедливости, зажатый в божьей длани
И плечи зябко кутая в халат,
Пытаюсь оценить итог деяний…
Жизнь положил на призрачный алтарь —
Так повелел Аллах, судьба иль случай
И небеса затмили пыль и гарь,
Вздымаемые армией могучей…
Не я Аллаху — мне Аллах служил!
Я саблей пробивал свой путь в потемках,
Что толку? Дом, который я сложил,
Растащат по кускам мои потомки…
Потом когда-то, через сотни лет
Припомнят мне потоки крови алой:
В веках оставил, мол, свой страшный след
Хромец жестокий с сердцем из металла…
Мир звоном ратной стали оглушил,
Не проявляя к побежденным милость,
Но сталь — лишь только панцирь для души —
Под панцирем живое сердце билось!
И разбивал в пустыне я сады,
Дарящие плоды под солнцем жарким,
И блеск в арыках плещущей воды
Был мне милей потоков крови яркой…
Как полные изящества ларцы,
Из глины и песка — земного праха,
Я возводил мечети и дворцы
Во славу и Тимура, и Аллаха…
Не проглотить обиды горькой ком,
О время! Как убог твой камень пробный —
Худая слава мчится рысаком,
А добрая лежит плитой надгробной…
Железный волк, я в волчьей стае жил,
Влачил эпохи тягостное бремя,
Я Самарканду, как умел, служил —
Не я жесток — жестоким было время!
Галкин Юрий Анатольевич
В песках суховей пылью жалобно вьюжит,
Мулла прославляет Священный Коран,
Чайханщик счастливый меж баями кружит,
Сегодня собрался «великий диван».
Сейчас в Бухаре только знатные гости,
Под городом войско разбило свой стан,
В знамёнах эмира гордыня геройства,
Размят и растоптан весь Моголистан.
Восточным базаром кипчачка проходит,
Тая красоту от прохожих чадрой,
Дехканин в халате одет по погоде,
И жарит нещадно полуденный зной.
Кальян щекотал ноздри запахом пьяным,
В саманных яслях бьёт копытом коза,
Наполнив стакан виноградным дурманом,
У дома раскинулась тенью лоза.
В движении воздуха есть оживленье,
На лицах исчез летаргический сон,
Здесь сядет в седло, разом всё поколенье,
На зов полководца из разных сторон.
Карательный рейд на орду Тохтамыша,
Собрал Тамерлан из селения Кеш,
Где разум его голос мщения слышит,
Что милость являл в битвах хану допреж.
За Тереком бьются лихие гулямы,
Ярык-бек-оглан отступал на Елец,
Осман настигал, — в город скрылись татары,
Итог -же осады печальный конец.
Сожженный дотла, город станет руиной,
Побиты младенцы, в разоре удел,
Здесь кончилась жизнь, и угасло светило,
Кто — ж с боем прорвался — «как лунь» поседел.
Его Самарканд стал столицей полмира,
Из грома побед сложен весь пьедестал,
И нет у узбеков иного эмира,
Который — бы славой его затмевал.
Тамерлан
Елена Аткина
Эпоха Тамерлана,
Загадочный восток,
Зияющая рана
Кто смелый тот жесток.
Без устали в походах,
Седло как царский трон,.
Покорены народы
Тимур не побежден.
«Один лишь путь мужчине»
Он часто повторял
И в битве, как в пучине,
С восторгом ликовал.
Не зная пораженья
Пол мира победил,
Война как наважденье
И он ее ценил.
Просиживал часами
За шахматной доской,
Любил Тимур ночами
Продумать новый бой.
Три принципа для битвы
Мудрец не преступил,
Твердил их как молитвы,
Пока хватало сил.
В арену для сражений
Страну не превращать,
Отбросить все сомненья
Быстрей атаковать.
Не нужно обороны
Вперед, всегда вперед
И Тамерлан корону
С мечом в руках несет.
Эпоха Тамерлана,
На север путь далек,
Потомка Чингисхана
В сражение вовлек.
Штандарты Тохтамыша,
Орды былая стать
И сладостную нишу
Сумел Тимур занять.
Не знает пораженья
Бесстрашен и жесток,
Лишь в битве наслажденье,
Загадочный восток.
«Тимур — слуга аллаха»
Подписывался он,
Сраженья вел с размахом
Талантом наделен.
В нем гений полководца
Остался на века,
Железного уродца
Тяжелая рука.
Словами не бросался,
Решал все сам всегда,
А в битве не гнушался
Быть первым иногда.
Восторга от богатства
Не ведал Тамерлан,
Презрел он сомневаться,
Не голосил от ран.
Ко лжи был нетерпимым
И, жизнями людей
Пренебрегал, для зримых,
Продуманных идей.
Быть властелином мира
Стремился Тамерлан
И в голове эмира
Родился новый план.
В Китай к стене великой,
Не ведая преград,
С штандартами на пиках
Идет в поход — виват.
Эпоха Тамерлана,
Загадочный восток,
Но вражеского стана
Тимур занять не смог.
Эмир лишь смерти сдался,
Пришел его черед
И он не испугался,
Аллах к себе зовет.
Дорогой хорасанской,
Эмира белый конь,
Последней волей ханской,
С поникшей головой.
Без седока шел прямо,
Седло без ездока
И лишь штандарт упрямо
Взвивался в облака.
Он завещал потомкам
Мечей не выпускать,
Чтоб не иметь обломков-
Раздоры усмирять.
Где паники сомненья-
Там хаоса поток,
В спокойствии спасенье,
Всему всегда свой срок.
Эпоха Тамерлана,
Кто смелый — тот жесток,
Подобие вулкана
Загадочный восток.
Легенда о Тамерлане
Подобно могучей широкой реке
У стремени лук и стрел острых лес
Рос холм, поднимаясь скалой, до небес
И грохот сковал степь, вселив жуткий страх
Горит пламень ада в раскосых глазах
Заточенной бритвой взял серп смерти жнец
Кружит вороньё: битве скоро конец
И песни горланя под скрипы колёс
Из кучи брал камень, что каждый принёс
Костры разложили и тянется дым
Холм-память погибшим, победа-живым
Легенда о возникновении холма Санташ (в переводе счётные камни) у озера Иссык-Куль
Завещание Тамерлана
Иван Есаулков
Воин Тимур умирал
И на гробнице такой
Текст написать завещал:
«Кто мой нарушит покой,
То на того упадёт
Свастика с наших знамён,
На его племя и род.
Горя хлебнёт много он,
И столько крови прольёт
(Белый свет будет не мил!)
Этот несчастный народ,
Сколько за жизнь я пролил».
Но завещанье его
Было забыто. Всю ночь
Ближних пугал жуткий вой,
Звавший Тимуру помочь.
Утром к гробнице пришли —
Не было так на веку:
Тело Тимура нашли
Скрюченным и на боку.
Ночью услышан опять
Жуткий, пугающий вой.
Текст им пришлось написать,
Чтобы обрёл царь покой…
—
Это произошло в сорок первом году:
Разрешил Тамерлана гробницу вскрыть Сталин.
В Самарканд поспешили, себе на беду,
Археологи, словно приказ прочитали
Сатаны. Были вскрыты гробницы детей
Тамерлана, его знаменитого внука
Улугбека, который известен скорей
Как учёный, что многое сделал в науке.
Наконец, и гробницу Тимура нашли,
Где на крышке увидели то завещанье,
И хотя все угрозы в свой адрес прочли,
Но гробницу вскрывать порешили со тщаньем.
Только-только надгробную сняли плиту,
Как внезапно погасли у них все приборы,
И они ощутили вдруг все тошноту,
Тихий ужас, как будто могильные воры.
И три старца пред ними возникли из тьмы,
Тыча пальцами в книги священной страницу,
Где предсказано было начало войны,
Если вскроют «железного старца» гробницу.
Старцев выгнали вон, а гробницу с трудом
Вскрыли, вынув оттуда скелет Тамерлана,
И в Москву привезли, но на этом на всём
Успокаиваться было им слишком рано.
На день следующий, разорвав тишину,
Опоясали взрывы снарядов границу:
Гитлер начал с Советской страною войну,
Что без малого года четыре продлится.
—
Войны на Земле не бывало такой:
Под свастикой кровь проливалась рекой,
Фашистские танки к столице рвались…
Побед над врагом мы уже заждались!
Не ослабевал у фашистов напор.
Терпели бойцы униженье, позор
И всё отступали назад и назад,
До Волги дошли – позади Сталинград.
Сдержали мы натиск врага, но с трудом:
Уже огрызался огнём каждый дом
И насмерть стоял, устоял Сталинград…
А Сталин вернул прах Тимура назад.
Лишь только тот был перезахоронён,
Как сразу на Волге был враг окружён
И дан ему там настоящий разгром.
Последовал в страшной войне перелом.
Чтоб отреставрировали мавзолей
Тимура, мильон выделяют рублей! —
Сыграл свою роль в той войне миллион:
На Курской дуге сразу враг побеждён.
Прошёл год — закончилась в мае война:
Как много людей потеряла страна,
А крови пролито — почти океан,
Всё, как завещал злой хромец Тамерлан!
Тамерлан
Людмила Лидер
ТИМУР
Роскошных плеч косая сажень,
Красивый торс, лихая стать,
Высокий рост, силён, отважен,
Завидных мускул благодать!
Открытый лоб и светлый волос,
Румянец яркий на щеках,
Стальная воля, сильный голос,
И ласка тёплая в глазах!
Упрямый след арийской расы,
Потомок «истинных детей»*,
Держал узды единой власти,
Неустрашимостью своей!
Корнями близок Чингиcхану,
С него ваял себе портрет.
И чтил сей образ несказанно,
Он был вопрос твой и ответ.
Ты был блистательный наездник
И ведал цену лошадям,
Стрелял из лука так мятежно,
Молва звенела по степям!
Перед тобой дрожали горы,
Бросая в трепет небеса,
Твой дом — бескрайние просторы,
Твой трон — пленённая земля!
Вся жизнь прошла в лихих походах,
С кровавым шлейфом за спиной,
Тобой распятые народы,
Остались памятью живой.
Твоя стезя была жестока,
Земля горела под седлом,
Лилась рекой слеза востока,
Теряя волю, отчий дом.
Триумф — победные парады,
С добычей хищника в зубах,
Внушали ужас беспощадный,
Внушали беспощадный страх!
Твоей рукой повеливая,
Безумной храбростью дыша,
Орда разбита Золотая —
Пятиголовая змея!
Кто ты, великий полководец,
Восточных нив завоеватель.
Злой гений, сломленных народов,
Иль дерзких планов созидатель?
Потомок «истинных детей»* — Божьих детей.
Великий самаркандец
Обоз и всадники в степи.
Тимур рожденья внука ждет.
Прислушивался:конь храпит.
Переговаривались птицы,
Колес поскрипывали спицы.
Крик о рожденьи говорил.
Сын младший внука подарил.
Он след в истории оставит
И Тамерлана род прославит.
Тянулся с детства тот к наукам,
Протягивая книгам руки.
И признавая силу знаний,
Не знал,что духовенство ранит.
Его отступником считали.
Величия не признавали.
Открыл он много медресе,
Где знания давали все.
Ученых лучших приглашал.
Достоин кто он сам решал.
Имел познания глубоки.
И даже сам преподавал.
Людей искусства привечал.
Ученых он оберегал.
Служители к ним так жестоки.
Как падишах великодушен.
Его законы справедливы.
Но церкви не совсем послушен
И для него лишь звезды диво.
Абсерваторию построил.
Ученых много там известных.
Трудолюбивых очень честных.
Ему тот подвиг много стоил.
Его сын к власти сильно рвался
И с духовенством он не спорил.
Убийца все легко устроил.
И замысел его удался.
Дом по камням весь разобрали.
Фанаты наняты не зря.
Но славы поднялась заря.
Великим Улугбек остался.
Петр Затолочный
На север с пылью до небес
идет зловещих копий лес.
Задув Орды последний блик,
ведет войска Тимур велик.
Ведет войска Тимур хромой
и говорит с усмешкой злой:
«В узде Орда держала Русь,
теперь же ею я займусь».
И за туменом шел тумен
узбеков, индов и туркмен.
О грабежах мечтали люди,
плевались гордые верблюды.
Но становился путь темней,
в молчанье тайном всё страшней.
Порою леший в чаще ахнет —
здесь русский дух, здесь Русью пахнет.
И тихий Дон уж перешли,
разграблен Елец весь в пыли.
Недалеко уже Калуга,
там вскоре русским будет туго.
Грустит московский князь Василий:
так много тратил он усилий,
а все же мало так полков,
чтоб встретить полчища врагов.
И страх пронесся по Руси,
и слышно «боже упаси!»
Князья дружины собирают
и дух молитвой укрепляют.
Перед Владимирской иконой
народ коленопреклонённый.
И просит сил, чтоб устоять
и на Тимура страх нагнать.
Икона чудная стояла,
народный дух в себя вбирала.
И, пронята тем духом крепким,
струит она флюиды в степи.
Огромно войско. Час заката.
Тимур сидит в шатре богатом.
Пылает пламя, пляшут тени,
вдруг звон и чудное виденье.
И увидал завоеватель
войска, мечи и Богоматерь.
И услыхал Тимур-хромец:
«Русь устоит. Здесь твой конец».
Оцепененья миг недолог —
на зов к нему бежит астролог.
— Не бойся, мудрый, будешь жив,
что это значит расскажи!
— Властитель. Это, без сомненья,
Аллах прислал предупрежденье.
Он очень милостив к тебе,
других ждет подвигов в судьбе.
Гроза Тимура отступила,
её прогнала божья сила.
Ушел Тимур непобедим,
оставив славы легкий дым.
Тамерлан — Тимур, Тимур-Ланг, Железный Хромец
Яков Быль
Властелин и победитель,
Полководец и тиран…
И историк и философ,
Всё в одном, — в нём океан!
Он и время перерос,
Стал героем — парадокс.
Чтят, боятся, но и судят,
Что оставил, что донёс?
Персия, Египет, турки,
Грузия, Узбекистан.
Индия, — слоны и вьюки,
И Армении жандарм.
Княжество Руси — Москва,
За Мамая сожжена.
Золотой орды дела,
А за ней Сибирь черна.
Гений войн — завоеватель,
Снова стоны и мольба.
Смерти доблестный ваятель,
Мира лунного судьба.
Страшная година скорби!
Войны, трупы — передел….
Двести тысяч, — в деле кони,
Стал теперь Китай мишень.
Вновь поход за Поднебесной,
Не случилось — заболел.
Цель же стала бестелесной,
Саркофаг, бальзам и тлен….
Эх, Стамбул — столица царства,
Непроявленного твердь!
Принял тело и богатства,
А теперь в века глядеть.
Что же Тамерлан построил,
Почему его так чтят,
Ведь он страны обескровил,
Это же печалей взгляд?
Не богатство чтил, а дело,
Цель искал и достигал.
Равным был в строю за право,
Зло карал и истреблял.
Шли за ним неустрашимо,
Верили ему во всём.
Разве это не любимо,
Когда взращено огнём?
Почему мы не такие,
Или в нас сидит Шайтан?
Где вы ветры удалые?
Пробудите ратный стан!
Слава истинным героям,
Слава тем, что пал в боях!
Полководцы, — смерть изгоям,
Предков кости так хотят.
Славим тех, кто изменился,
Стал опорой для земли,
Кто мечтам любви открылся,
Кто нашел себя в пути!
Взмоем в облике орлином,
Дружбой искренность скрепим!
Стань Россия исполином,
Мы величье возродим!
Дай для Кона силу духа,
Для Свагара силу дай.
Покидай мечты проруха,
Для желаний только Рай!
К свету, к звёздам, к красоте,
К истине и доброте.
Как же нужен Кон земле,
Дайте жить своей душе!
Любовь Тамерлана
Яков Рабинер
Тимур — в переводе с узбекского означает «железо».
Стих основан на легенде о безответной любви Тамерлана(Тимура) к дочери турецкого эмира — Астерии. Эта легенда была положена в основу либретто для оперы Генделя «Тамерлан».
«А я, железный, уже в седле,
Но сердце моё — зола…»
Аля Воронкова «Двери Тамерлана»
Небо померкло. Степь умерла.
Воют шакалы в сто глоток.
Мудрым печаль
не к лицу, Тамерлан.
Чувства для мудрых —
болото.
КрЕпки поводья. Конь вороной.
Ветер, как взмахи над плахой.
Жребий твой быть —
с невестой иной,
Выбранной волей Аллаха.
Слабым удел: сожалеть и грустить,
Страхом томиться над бездной.
Сильным — держать эту землю в горсти.
Неотвратимо,
железно.
Небо померкло. Степь умерла.
Воют шакалы в сто глоток…
В сердце твоём — любовь, Тамерлан,
Многих бесстрашных
болото.