Чёртово колесо
Вера Гаевская
Педантично, как школьник упрямый,
не считая минут, часов,
молча чертит круги за кругами
в парке чёртово колесо.
Счёт кругам не ведётся. А если
их бы в линию растянуть,
то докуда дойдёт, интересно,
этот, в принципе, странный путь?
Скорость… Даже смешно — черепашья.
Да зачем торопиться вниз?
Оторвавшись от жизни бурлящей,
ты, как лист на ветру, повис,
и качаясь то влево, то вправо,
доберёшься до точки «пик».
И над парком в деревьях курчавых
удивишься, как мир велик.
И поймёшь — это он ведь всё время
крутит чёртово колесо,
в руки мельничные, не жалея,
подсыпая минут песок.
Колесо обозрения
Игорь Константинович
Крутились карусели,
Вращались хула-хупы,
Сидевшие балдели,
Словно живые трупы!
Те, чёртовы колёса —
Колёса обозрения,
У ХрОноса-колОсса,
Вели в страну забвения.
Программе повинуясь,
Составленной заранее,
Пейзажами любуясь,
В процессе испытания.
По одному срывались,
И тут же умирали.
Другие объявлялись,
И действо продолжали.
Но были индивиды,
Со стороны смотрящие —
Посланники Фемиды,
О жизни говорящие.
Смотрели на конструкции
Того грехопадения,
И методом дедукции
Познали их стремления.
И видели сансару,
И выход указали,
Чтоб дать отпор кошмару,
И средство предлагали;
Как им уйти подальше,
От мыслей-невидимок,
И жить без старой фальши,
И выйти из кабинок.
Но мало было тех,
Кто снял очки Морфея.
Предвидела успех,
Фата-Моргана — фея.
Колесо обозрения
Илья Будницкий
Плывёшь по небу — слышен скрип,
Потрескивает втулка,
Внизу — то карусельный гриб,
То лабиринта булка,
А там — кривые зеркала,
И комнат анфилада, —
Мистерия добра и зла,
Расчисленного ряда
Твоих портретов, воплоще… —
Усы от самолёта,
И капли влаги на плаще,
За озером — болото —
На нём зелёный — ядовит,
Топорщатся верхушки,
И песни — отзвуки трембит,
Бодрят, как дым от пушки,
Как ядра мимо головы —
В Мюнхгаузена, что ли? —
Воображение, увы,
Как лакомство без соли —
Лениво, медленно, бедно —
Вращается со скрипом,
И будки сторожа пятно
Плывёт приправой к липам.
Колесо обозрения
Наталия Ушенина
Улетает Осень, облетает,
Забирая краски, настроение.
Лёгкая задумчивость витает,
Наверху весь город-обозрение!
Медленно, спокойно,чуть уныло,
Мало посетителей, но всё же…
Движется по кругу, как и было,
Жёлтые кабинки в радость тоже!
Небо уже яркость потеряло,
Синева ушла и нет полёта,
На деревьях листьев меньше стало,
Но вернуться в Лето так охота!
Скоро опустеют все аллеи,
Снег укроет, спрячутся тропинки…
Осень…Ещё можно въехать в Лето!
Поднимаясь вверх вдвоём в кабинке.
Колесо обозрения
Николай Наливайко
Мой привычный, накатанный круг —
Виртуальная плоскость вращенья,
А любимый вечерний досуг —
Низкорослого дня обозренье.
Я, по правде, боюсь высоты,
Но в мансарде уютно витаю…
Здесь над крышей мелькают мечты
Иллюзорной взволнованной стаей.
Обращаюсь, порой, в храбреца
Потаённой душевною частью.
Отглотнув из бокала винца,
Поднимаюсь к мгновению счастья…
История вещей. Колесо обозрения
Философский Саксаул
Я с детства верил в волшебство,
а не в услады тортовы.
Но почему то колесо
прозвали люди чёртовым?
Проложен к радости пунктир —
нисколько не досадуя,
то колесо сам чёрт крутил,
нас горизонтом радуя…
Колесо обозрения
Юрий Толкачёв
С каких-то очень, очень давних лет
Аттракцион нам всем давно известный.
Сначала в кассе ты берёшь билет
И вот уже сидишь в кабинке тесной.
А там окно, да пол, да потолок.
И видно за окном совсем немножко:
Лишь дворика какой-то уголок,
И чуть подальше — краешком дорожка.
Но вот включился где-то там мотор,
И начала кабинка подниматься,
И твой, вначале узкий, кругозор
Немного начинает расширяться.
Дорожка уже полностью видна
И там, за ней, скамейки у фонтана,
А вон дорожка и ещё одна,
У летнего, под тентом, ресторана.
Кабинка выше, и растёт обзор,
Уже река за парком показалась,
Открылся удивительный простор,
Внизу земля как карта распласталась.
Всё выше, выше — горизонт исчез,
Он в городской туманной дымке тонет,
И ты почти достиг уже небес,
И кажется — весь город на ладони.
Но вот уж плавно пройден апогей.
Кабинка стала медленно снижаться.
И сразу неуклонно вместе с ней
И кругозор твой тоже стал сужаться.
Вот скрылись за деревьями дома.
Ещё не всё и рассмотрел ведь ты же!
Но непреклонно как судьба сама
Кабинка опускается всё ниже.
Вот ты внизу. Закончен твой виток.
И вот опять видны в твоё окошко
Лишь дворика какой-то уголок,
Да чуть подальше краешком дорожка.
А ведь и нашей жизни колесо
Вот так же изменяет неуклонно
С годами наш обычный кругозор
По принципу того аттракциона.
Сначала мир наш — пол, да потолок,
Да стены. И мы видим за окошком
Лишь дворика какой-то уголок,
Да чуть подальше — краешком дорожка.
Но мы растём. Гуляем во дворе.
И кругозор уже гораздо шире.
Года идут. И вот мы в сентябре
Жить начинаем в буйном школьном мире.
Теперь уж наша зона — весь район
И даже город, хоть пока местами.
Но чуть попозже — весь открылся он,
Ведь мы самостоятельными стали.
Вот институт, работа, и уже
Наш кругозор всё шире, шире, шире.
Теперь почти и нет в нём рубежей,
В нём вся страна, другие страны в мире.
Слепят глаза просторы вдалеке,
Меридианы под ноги ложатся…
Но вот уже и пройден апогей.
И начинает кругозор сужаться.
На пенсии командировок нет.
На отдых за рубеж — дороговато.
И для поездок дальних по стране
Мы стали уже как-то староваты.
Теперь наш мир — наш город. Иногда
Путёвка в санаторий, как удача.
Порой к родным, в другие города.
Гораздо чаще — летом просто дача.
А годы мчат. Болезней всплыл букет.
И недоступно всё, что далеко, нам.
Мир ограничен палочкой в руке,
Ближайшим к дому маленьким районом.
Но колесо несёт и дальше вниз
И чем бы нам всё это ни грозило,
Как ни просили б мы: «Остановись!»
Остановить его никто не в силах.
И вот опять, лишь пол, да потолок,
Да стены. И опять видны в окошке
Лишь дворика какой-то уголок,
Да чуть подальше — краешком дорожка