Евпатий Коловрат (1200 — 1238) — рязанский боярин, воевода и русский богатырь, герой рязанского народного сказания XIII века, времён нашествия Батыя. О подвиге Евпатия рассказано в древнерусской «Повести о разорении Рязани Батыем».
Песнь о Евпатии Коловрате
Robin
Тут и там чужие рати
По окрестностям лежат,-
То проехался Евпатий,
Внук Сварожий, Коловрат.
Не сыскать врагам покоя,
Сколько б зла не волокли.
Всех их встретит, лихо, воин-
Сила русичей земли.
Просчитался неприятель,
Было видно — невдомёк,
Что придёт за ним Евпатий,
Спросит вдоль и поперёк:
За разрушенные стены,
За загубленный народ,
До седьмого, что колена-
Нахлебается забот.
Ни со зла, ни с перепою-
Сор в избу к нам не носи.
Здесь рождаются герои,
Их немало на Руси.
Будь ты враг или предатель,
Коль пришёл — так виноват;
За всё спросит наш Евпатий,
Внук Сварожий, Коловрат.
Евпатий Коловрат
Борис Львович Фроенченко
Мне Леонид не сват, не брат,
Он — грека сын, а я — рязанец…
Да, я Евпатий Коловрат,
Но что я — хуже, чем спартанец?
Как миру не склонить главы
Пред славным подвигом рязанцев?
Поболе персов — татарвы,
А нас ведь меньше, чем спартанцев…
Дружина — к раю на пути,
К земле припала, как к подруге…
А я вот не могу уйти —
Ведь тут мои остались други…
Шишак ударом поврежден,
Кольчуга грудь не кроет боле,
Но я еще не побежден —
Лишь на щите покину поле…
Червленый щит покуда цел —
Тяжка ты, ратная работа…
Пал Леонид от персов стрел,
А я паду от камнемёта…
И пусть затуплен в схватке меч,
Пусть на груди зияет рана,
Но мне ли голову беречь,
Коль грудь моя — Руси охрана!
Ну почему о нас молчат? —
Спартанцев слава птицей кружит…
Я вольный русич Коловрат
И Леонида я не хуже!!!
Евпатий Коловрат
Василий Росов
В гряде истёртых, ветхих дат
Встаёт легендой Коловрат —
Евпатий, русский муж и воин,
С полком, истории достоин,
Гроза врагов и басурман,
Лицо дружины, атаман,
Носитель славы и побед,
Он в песнях росов был воспет,
Надежда пращуров далёких,
Любимец женщин синеоких.
Аж, восемь сотен лет назад,
Вокруг Рязани сущий ад:
Сошлись Батыя инородцы,
Владимир, Суздаль, новгородцы,
В бою великие мужи
Полили кровью рубежи,
Сложили головы достойно,
Чтоб жилось русичам привольно,
Пахали, сеяли без страха,
Не знали ужаса, ни краха.
Рубились честно, без обмана,
У Коловрата нет изъяна,
Он — мощный, русский богатырь,
На меч сажает, как на штырь,
Тела кочевников с конями,
Глаза — искристыми огнями
Сияют сквозь прорезь шелома …,
Он ранен, смертная истома
Десниц сковала мощь и волю,
Нашёл он здесь претяжку долю.
Отдали почести герою,
Без слёз, без плача и без вою,
А так, как надобно солдату:
На камне вырубили дату,
Смочили потом и вином
И протоптали сапогом
Тропу к кургану от Рязани,
Сложили стяги вражьей дани,
Трофеи, сабли и доспехи –
Руси добытые успехи.
Бои, потомок, помни эти,
Чтоб снова вражеские сети
Державу не сплели арканом,
И на полях не стали станом,
В шатрах пиры не заводили,
И русский люд не изводили,
А для того — учись, старайся,
В трудах, победах закаляйся,
И чти Отечество святое,
Героев имя дорогое!
Уж вы бились мужики за Рязань
Владимир Болкунов
Уж вы бились мужики за Рязань,
Уж вы гнали мужики прочь погань,
Не жалели живота своего,
Чтобы хана прочь погнать самого.
Догоняли по лесам, у реки,
Били тысячи татар мужики.
Было войско у Батыя стократ,
А у наших был на них; Коловрат.
Жёг Батый нашу землю, терзал,
Коловрат мужиков собирал,
Ух и бились мужики за Рязань,
Ух и гнали мужики прочь погань.
Было время, был Батый нас сильней,
Но стократ наши были смелей.
Всё равно мы погнали погань,
Всё равно только наша Рязань.
Евпатий Коловрат 1238г
Галкин Юрий Анатольевич
У первоистока родник Курултая,
Уже превращался в серебряный лёд,
Тогда *Тэмуджин Солнцем в юртах сверкая,
Живою легендой, стал «бог-стотовод».
Пьянили могол блеском дальние страны,
С мечтою тщеславной рождался поход,
Манила их *Мерва «Великой Султаной»,
И сверхпритезанье «на лучший народ».
Но этот поход, что поднялся с востока,
Пропустит пристрастный московский поэт,
И мысль утечёт с ним на запад далёко,
Туда, где монгольский закончится след:
Где не было русским на Калке урока,
Теперь переходит границу орда,
Там режут людей, — моих предков жестоко,
И в каждом уделе назрела беда.
На ветку уселась, горланя сорока,
Поникла от пыли трава резеда,
Князь *Юрий убит, «всё уходит до срока»,
В руинах и смраде лежат города.
Монголы идут «из границ ойкумены»,
Несчётны повозки, рабы и волы,
И нашей всей жизни грядут перемены,
В пластах этой чёрной сожженной золы.
Несёт «ураган», боль и трупы повсюду,
В землянках старухи всю ночь голосят.
Враз это представлю, и в жизнь не забуду,
Как шёл с целым войском на смерть Коловрат.
«Охочих людей» вёл с собой воевода,
Громя по дороге татар арьергард,
Угрюмых Черниговцев, — «наша порода»,
Впервые «Чингизы» бежали назад.
Но внук Чингизхана ещё страшен в гневе,
«Под их сапогом» безраздельная власть,
Да Русь не восток,- здесь особое племя,
Воюют все веси, уделы, и князь.
И в темных лесах, на привале в туменах —
Звучало набатом: «идёт Коловрат»,
И память монгол, воскресит «убиенных»,
Да страхом пронзит окружённый отряд.
В тревоге соратник времён Чингизхана, —
Сподвижник в походах его, — Сабудай:
«Но как тут пойдёшь на «Вечерние страны»?
Когда пошатнулся «священный Сарай».
Готовится степь к непривычному бою,
Монголы в шеренгах по фронту стоят,
А против врага только меньшей стеною,
Евпатий Рязанский свой строит отряд:
№ 2)
И всё смешалось в жуткой сечи,
Крик, топот, вопли человечьи,
Победный клич, предсмертный стон,
И кровь рекой со всех сторон.
Треск копий, стали звон булатный,
И зов трубы на подвиг ратный,
Монгольский щит,
Удар меча —
И труп, зарубленный с плеча.
«Монгол отпрянул»,
Скоро вечер —
Кто был убит, кто искалечен.
Хан сам подсчитывал урон,-
Какому ужаснулся он.
И наш отряд заметно сгинул,
Но русский дух их не покинул,
И строй по-прежнему готов,
Для отражения врагов.
Но нет в монголах больше мочи,
И Сабудай уже не хочет,
Мечом дружину покорить,
И Коловрата захватить:
Бил камнемёт с предельной дали,-
Из ставки главной, басурман,
Пока совсем не закидали,
В живых оставшихся славян.
И те, кто выросли в Рязани,
Почти их памятью хоть раз,
Ведь в ту могилу под камнями,
Они ложились ради нас…
*Тэмуджин — Чингизхан.
*Султана Санджара Мавзолей в Мерве (Туркмения)
*Юрий Всеволодович — князь Владимирский.
Евпатий Коловрат
Иван Есаулков
Был Батый ему не рад,
Мурз ругал в пылу,
Что Евпатий Коловрат
Действует в тылу.
Хоть Владимиром* был занят,
Выделил тумен**,
Чтоб смерть мстителю Рязани
Принести иль плен.
Вновь татар опередил
Маленький отряд,
Никого не пощадил
Мститель Коловрат.
По округе волком рыщет,
Разъярён тумен,
Коловрата войско ищет.
И настал момент:
Наконец-то окружён
Маленький отряд.
Катапультой поражён
Воин Коловрат.
Для других — и стыд, и совесть:
Жизнь он не спасал.
И про Коловрата «Повесть»
Кто-то написал.
Отошла его душа,
И Господь был рад,
Что прожил жизнь, не греша,
Воин Коловрат.
* Батый в это время осаждал город Владимир.
** Десять тысяч воинов.
О Евпатии Коловрате
Надя Наливкина
Декабрьскими снегами занесённая,
Монголами спалённая земля,
Меж Суздалью — Рязанью непокорная
Евпатия дружинушка вросла.
Кровавый снег замерзшей глыбой щерится,
Сожжённые с оскалом города.
И численностью было страшно мериться,
Шла по Руси татарская орда.
Несметные полки на сече Батыя,
Москва осаждена, горит Рязань…
О, Русь моя, нашествием распятая,
С героями из пепелищ восстань!
В снегу меж рек замёрзших не попятиться,
С дружиною из леса — Коловрат,
Холодная слеза давно не катится,
Кровь стынет в жилах — наступает Бат.
Ордынские полки неисчислимые,
Он бьётся беспощадно. Города,
Уставшие, упавшие, несмелые —
У смёртушки кровавая страда.
Истории безжалостное мерило,
Крошило женщин, деток, мужиков.
И сердце Коловрата свято верило,
Евпатий за свободу без оков!
Сошёлся с Хоставрулом Коловратушка,
С плеч катится ордынца голова,
Со всех сторон монгольская осадушка…
И Батыя последние слова.
«Ты был стране своей хорошим воином,
Орды моей ты множество побил,
Тебя в полках моих иметь бы стоило,
Я бы у сердца моего хранил».
Январскими снегами занесённая,
Ордынцами спалённая земля,
Через века и мили воскрешённая,
Своих героев помнит имена…
Суздаль — в данном тексте, как река…
художественный приём — отсеченная голова ордынца. В исторических летописях говорится, что в битве Коловрат рассёк Хоставрула до седла
Евпатий Коловрат
Наталья Бурнашева
А между тем, рязанский воевода
И богатырь Евпатий Коловрат,*
Отправленный в Чернигов за подмогой,
С дружиной малой поспешал назад.
И вот уже рязанщина родная,
Да не узнать родимые края:
На дымном пепелище волчьи стаи
И ни души, ни запаха жилья…
И яростью вскипая благородной,
Неуловимых мстителей отряд
Крушил полки врага поочерёдно,
Мечами богатырскими звеня.
Был хан Батый в великом изумленьи,
Он в бешенстве, и злобою горя,
С усиленным и свежим подкрепленьем
Монгольского послал богатыря.
Вставали на дыбы лихие кони,
И в поединке честном силачи
Сошлись в бою, и с быстротою молний
Мелькали исполинские мечи.
И победил наш витязь искрометный!
И вновь секли, ликуя, вражью рать…
Когда заговорили камнемёты,
Упал герой Евпатий Коловрат.
И мужество, и доблесть уважая,
Батый промолвил, глядя на него:
«Будь у меня такой, его держал бы
Я завсегда у сердца своего!»
Русь. Евпатий Коловрат. 1237 г
Петр Гуреев
Существует сказание о подвиге рязанского воеводы Евпатия Коловрата. По преданию, это был богатырь громадного роста и непомерной силы. Узнав о нападении на Рязань, Евпатий Коловрат, находившийся в это время в Чернигове, поспешил на родину, но там обнаружил только разоренные города и села и убитых и измученных людей. Евпатий решил отомстить татарам и с отрядом в 1 700 человек пустился в погоню. Он нагнал татар уже в суздальской земле. Татары долго не могли справиться с небольшой дружиной рязанского воеводы. Евпатий и его дружинники перебили лучших воинов Батыя. Мужество воинов Коловрата и исполинская мощь самого Евпатия вызвали уважение врагов. После смерти рязанского боярина, Батый приказал отпустить попавших в плен дружинников восвояси и не причинять им вреда.
Евпатий Коловрат к своим воинам.
Вольны вы, други, сами выбирать,
Со мной идти, иль где в лесах укрыться.
Нужны мне только те кто жаждет биться,
Готов за Русь, за Веру жизнь отдать.
Невелика пусть будет наша рать
В сравненье с вражеской, но прятать лица
Нам не пристало. Раненою птицей
Врага мы будем яростно клевать.
Сойдемся с басурманом в чистом поле
И каждый станет биться за троих,
Пусть жизни нить прервется в краткий миг,
Нам, братья, смертушки бояться что ли,
Когда Отечество в огне стенает,
Земля в слезах и крови утопает!
Слово о Евпатии Коловрате
Сазонов Константин
Евпатию по прозванию Коловрат, оставшемуся в памяти народа под именем неистовый,
последнему защитнику Рязани…
Застыли глаза у озер
И звезды вмерзают в лед,
И ветер по склонам гор
Холодной кувалдой бьет!
И слышится топот копыт
И степью несется клич!
То над Рязанью свистит
Тяжелый татарский бич!
И нет уже никого,
Кто мог бы, поднявши меч,
За ближнего своего
Ворога в поле встречь!
А батюшки о грехах
Вопят у церковных врат,
И только презревши страх,
Евпатий стоит, Коловрат!
И мысли его чисты,
И страшен двуручный меч,
Судьба тебе не святым
В Русскую землю лечь!
Тут божьи нужны сыны,
Кто тенью креста осенен,
А ты от кровей иных,
Велесу кладешь поклон!
Покуда князья всей семьей
Молились чужому богу,
Дружина стальной змеей
Тянулась в рассвет на дорогу!
Согнулась дружина в дугу:
«Ты, брат, без Христа не трусь!»
Рванулась навстречу врагу
Рязанская дикая Русь!
Гуляли по всем полям
Тяжелой стеной щитов,
Таких не загонишь в храм
Молиться у образов!
С мечом, под веселье вьюг,
В атаку как вихрь сорвусь!
В кровавом хмельном бою,
С тобою погибну, Русь!
Легла на поля печаль,
Окончен твой ратный путь,
Звезда о восьми лучах
Упала тебе на грудь!
И Русь под метельный свист
Помянет тебя добром!
И месяц, склонившись вниз,
Кольчугу зальет серебром!
Евпатий Коловрат
Софрон Бурков
Батый опустошил Рязань —
Взял в приступ, разорил и сжёг.
Поднялся русский люд на брань
И в сече, как один, полёг.
Была жестокость напоказ,
Но не сковал испугом враг,
Из уст в уста пошёл наказ:
«Не в смерти, в беззаконьи мрак!»
И вот в погоню за ордой
Пустился дружников отряд,
И вёл, от горя весь седой,
Его Евпатий Коловрат.
Напали дружно на врага,
В расчёт не принимая счёт,
И враг разбит и раз, и два,
А русских смерть как не берёт.
Тогда Батый послал узнать:
Чего хотят те смельчаки?
Должны они ведь понимать,
Что многократ сильней враги.
И вскоре получил ответ,
И крайне огорошен им:
«Нам в жизни больше жизни нет,
Мы только умереть хотим».
И вот последний бой настал.
Боясь опять не победить,
Враг камни издали метал —
Лишь так он русских смог сломить…
С тех пор Евпатий Коловрат
Нам убедительный пример:
Тот будет честной смерти рад,
Кто к битвам праведным созрел.
Не может русский богатырь
Мрак беззакония терпеть.
И вспоминал свой страх Батый:
«Чего хотите? — Умереть!»