50 стихов про Москву, улицы, площади, бульвары.
57. У памятника Пушкину в Москве
Анатолий Третьяков
Памятник поэту. У подножья
Можно и о времени забыть.
Никакой не надо подорожной,
Чтоб спокойно в прошлое отбыть,
Где буран — тому уж два столетья! —
Снегом вдруг в лицо швырнётся зло.
И ямщик, перебивая ветер,
Крикнет: «Коням, барин, тяжело!»
Барин — вот он — грустен и задумчив.
Вдалеке от невских берегов…
Проплывают над Москвою тучи,
Как года — и больше ничего!
Что поэту дым и гул машинный,
Что толпы идущей суета?
Помнит он кавказские вершины,
Но Казбека выше — пьедестал!
…Снова света у России нету,
Снова все дороги замело.
Вот и крикнуть я хочу поэту:
«Снова коням, барин, тяжело!»
56. О Пушкине на Тверской и не только…
Анатолий Цымбал
В летА космических потуг
Звезда алела величаво
И утверждала гордый дух:
В гербе Союза, как Державы.
Списали время. Вон!…Года…
Другие замыслы над нами.
Не покидает глаз звезда,
Мерцая грешными огнями.
И, зацепившись за края,
Орел над Русью раздвоился,
Здесь на копье живет змея —
Георгий как-то с этим сжился.
Лихой свободы колесо
Юлою вертится на мушке,
Задумавшись, на наше всё
Взирает вечно мудрый Пушкин.
Во взгляде бронзовый глагол,
Душа над домыслами бъётся…
Он доказал своим пером,
Что свет поэзии от Солнца.
И вся Россия на Тверской
В надрыве полного излома…
Поэт с поникшей головой
В цене из цветметаллолома.
55. Памятник Пушкину
Вадим Константинов
Он и теперь,
Стоящий в бронзе тут,
Смотря на разношёрстный
Этот люд,
Спешащий вечно
По делам куда-то
Рекой неистощимой
Вдоль Тверской —
Превыше всякой
Суеты мирской!..
И словно даже тень его
Крылата!..
54. Поэт. У памятника А. С. Пушкину
Валентина Одинец
Пришла зима, сменила осень,
Москву накрыла пелена.
У Пушкина от снега «проседь»
Среди кудрей уже видна.
Вокруг шумит людское море,
Кипит в нём радость и печаль.
Поэт мечту в открытом взоре
Несёт в неведомую даль.
К ногам легли — цветы, признанья,
А он великий, непростой!
Без злых упрёков, назиданья
Стоит недвижно на Тверской.
И победил вокруг пространство!
Пусть не по-модному одет,
А белоснежное убранство
Не заметёт народа след…
53. На Пушкинской площади
Ирина Талых
В плаще внакидку, в туфлях узких
Наш Пушкин посреди Москвы
Стоит в задумчивости русской…
Наклон кудрявой головы…
Потомок царского арапа,
Певец изменчивой судьбы,
Перед толпой стоит без шляпы,
Глядит на суетность толпы.
Кому-то «век уже измерен»,
Пороки живы, льется кровь…
Но есть и то, во что он верил —
«И жизнь, и слезы, и любовь»!
Ему не стать седым, как прочим,
Черты лица его резки…
И два столетья — днем и ночью —
Читаем мы его стихи.
Читает русский и киргизец,
Тунгус, калмык и иудей…
Он, горькой участи счастливец,
Глаголом жжет сердца людей.
52. На Пушкинской
Олег Уральский
1
…И фонари четырехглавые
Как часовые величавые
Вас охраняют по углам —
Диагональным сторонам.
И Вы стоите как и прежде,
Даруя страждущим надежду —
Маяк для парочек влюбленных,
Что ожиданьем окрылены
Любви и радости. Подчас
Ее готовы лишний час
Прождать, любуясь вашим станом —
Курчавым, добрым великаном.
Да, Александр, вы народу
В веках прославили свободу
И милость к падшим и рабам.
Скажите, что осталось Вам?
2
Стоит портрет в 3D из бронзы.
Вокруг него венки и розы.
Лик фонарями осветлен
И головою наклонен —
Немой свидетель потрясений.
Пред ним стоял Сергей Есенин,
Как пред повесой хулиган
И как всегда немного пьян.
Пред Вами пир Москва давала,
К Вам выходила, бунтовала.
Вы — символ нации — поэт,
Прославивший на сотни лет
Страну царизма и террора,
Детоубийства и позора.
Ее судить я не берусь.
Да разве можно, это ж Русь! —
3
Страна несбыточных желаний,
Свод тайных знаков и посланий.
Таких поэтов родила!
…И большинство не сберегла.
А Вы стоите, как и прежде,
Даруя страждущим надежду.
Любуюсь я, Dieu me pardonne!*
Как любовался князь Гвидон
Прекрасным островом Буяном.
А тот поэт, что часто пьяным
Шагал из баров на Тверской,
Все чаще, вспоминал с тоской
Ту Русь, что славилась хлебами
И благородными стихами
Ее на веки прославлял,
Прохожим радость доставлял.
4
Вы светлый путь ему венчали,
Он — Вам курчавыми речами
Свою погибель предрекал,
Ваш стан из бронзы воспевал.
И стихотворной партитурой
В век серебра литературы
Себя чеканил не щадя
На всех московских площадях.
И я, в тени кустов пред Вами,
Любуюсь Вашими стихами
Из букв, что сбоку кириллически
Блестят на солнце металлически.
А фонари четырехглавые,
Как часовые величавые
Вас охраняют по углам —
Диагональным сторонам.
5
Мне Ваш портрет в 3D из бронзы
Не удается видеть в прозе,
Но так приятно рядом с Вами
Болеть поэмами, стихами.
Быть Вас достойным гражданином
Не графом, а простолюдином
Не графоманом, а поэтом.
Его прошу и Вас об этом, —
Не заглуши в моем сознанье
Страсть любопытства и познаний!
Позволь до старости звенеть,
Стихи писать и песни петь.
И сохрани во мне преграды
Для вожделения награды.
А Музу я найду и сам
Как говорят, — «Сhercher La Femme»**
- * «Дью мэ пардон» — да простит меня бог (франц.)
- ** «Шерше ля Фам» — ищите женщину (франц.)
51. Москвы укромный уголок
Александр Игнатов
Москвы укромный уголок,
Он словно создан для прогулок.
В листве опавшей водосток,
Не очень длинный переулок.
Афиш обрывки на столбах,
Без светофоров мостовые.
В уютных маленьких дворах
Растут деревья вековые.
За поворотом тихий сквер
Пройти в аллею приглашает.
У клумб из гипса пионер
В салюте руку поднимает.
Пора из сквера уходить,
Вновь в переулки возвращаюсь.
Не устаю по ним ходить,
Москвою старой восхищаюсь.
Пока ходил слегка продрог,
Не стану этим огорчаться.
Москвы укромный уголок
Был рад с тобою повидаться…
50. Дворами до парка
Александр Бехтин
Дворами до парка, а дальше бульваром,
Еще чуть дворами — и вот я у дома.
А жизнь остальная идет тротуаром,
Обычная всем городская истома.
Обычна жара, духота, запыленность.
На лето здесь лучше и не оставаться.
Взаимоприветливая отстраненность,
Привычка все время куда-то скрываться.
Внебрачные дети ушедшего века,
Столичная жизнь коротка и беспечна.
Как в этой толпе разглядеть человека,
Когда она, в сущности, бесчеловечна?
Гудит, растекается вечным вокзалом,
Всегда на вопрос отвечая вопросом.
И город разлегся восточным базаром,
Намеренья пряча в прищуре раскосом.
49. Улицы Москвы
Галина Соловьева
По улицам Москвы гуляя,
И их названия читая,
Не знаем часто, почему
Так эту улицу зовут.
К примеру Сретенка. Откуда ?
Оно пришло? И что за чудо,
Ему предшествовало в старь?
Когда ударил пономарь
В колокола. И над Москвою
Беда нависла. Шел с разбоем,
Непобедимый Тамерлан!
Он покорил уж много стран.
Китай и Турцию…А ныне
Он покорить решил Россию,
И взволновался весь народ!
Гонцов в Владимир город шлёт,
Чтоб привезли они икону,
В Москву. И верили святому
Она спасет нас от врагов!
Народ пошел встречать гонцов,
И на Владимирской дороге,
Они их встретили и долго,
Молились люди перед ней,
Перед иконой! Ночь и день,
Молились люди, веря в чудо!
И Тамерлан (поверить трудно)
Остановил свои войска,
И повернул, пошел назад,
Исчез в степях! Все ликовали,
В честь встречи той они назвали,
Одну из улиц «Сретенка»,
«Сретения» в словах тогда,
И означало- место встречи!
И много тайн у русской речи,
В названьях улиц мы найдём!
А также многое поймем,
Когда историю узнаем,
Людей, событий изначально,
Как было в давние года!
Названье «Чистого Пруда»,
В Москве и вовсе не бывало!
И на Мясницкой проживало,
Конечно много мясников!
От своих праведных трудов,
Они отходы все бросали,
В ближайший пруд и так воняло,
Что прозван был «Поганым» пруд!
Но поселился как -то тут,
Вельможа Меншиков! И сразу,
По величайшему указу,
Пруд был очищен. До сих пор
Мы «Чистым» этот пруд зовем.
По Чистопрудному бульвару,
Не торопясь народ гуляет,
Метро есть «Чистые пруды»,
И все пришло из старины.
Аллея Жемчуговой! Кто же,
Она была? Коль муж вельможный,
Был Шереметьев граф? Она
С рожденья крепостной была.
Но вот талант был дан от бога!
Актриса! На Руси немного,
Под стать крестьянке молодой!
Венчались в церкви небольшой,
Венчались тайно, на Арбате.
Цела та церковь. Людям радость
Дарил талант её всегда,
Великолепная игра,
Не порождала равнодушных!
Её увидеть и послушать,
В Кусково собиралась знать,
Талант актрисы почитать.
48. Московские улицы
Евгения Краснова
Милые улицы, в ваших названьях — столетья,
Светлое прошлое, долгие ваши года,
Зло пролетало над вами в часы лихолетья,
Но непокорны ему вы бывали всегда.
А из ворот — и из Сретенских, и из Покровских —
Вы выбегали из города, шли на поля…
Гордо носили вы звание улиц московских,
Вами стояла любимая наша земля.
Плыли обозы по Мытной, Тверской, Якиманке,
А на Охотном был рынок, звенел шумный торг,
Тайны — в Хитровке, она примыкала к Солянке,
В центре же Кремль возвышался — прекрасен и строг.
Время проходит… Для нас вы всё те же, родные,
Просто укрылись степенно за новый фасад,
Но в глубине проплывают картины былые,
Чтобы увидеть их — внутрь обратите лишь взгляд…
Сердце Москвы вы храните тепло, сокровенно,
Греете нас, ограждая от тягот и бед,
В добрых ладонях качаете нас вдохновенно,
Улицы детства! И в этом святой ваш секрет.
47. В переулках Москвы
Михаил Дорин
Нет, не в ритмах сегодняшних ралли,
А в раздумьях, спокойных весьма,
Исходил я Москву по спиралям
Переулков на древних холмах.
По Арбату и Замоскворечью,
В Белом городе, с выплеском лет,
Клали клёны мне руки на плечи,
Липы «здравствуй» шептали вослед.
И даруя душевным ознобом,
В тех дворах, без замков и цепей,
С серебристым восторгом особым,
Пели струны и пел соловей.
Я сегодня о прошлом тоскую,
Чашу жизни изведав до дна,
Эх, сегодня бы песню такую,
И чтоб также сияла луна . . .
46. Брожу переулками старой Москвы
Нина Ганьшина
Брожу переулками старой Москвы,
Которые были другими воспеты.
Спустилась задумчиво осень. Увы!
Я думала, здесь не кончается лето.
Пречистенка тихою речкой легла.
Остоженки слышу таинственный шепот.
И Храма Спасителя колокола.
И вечного города медленный рокот.
Арбат. Моховая. Пестреет листва.
Я скоро уеду туда, где морозы.
На карте темнеет кружочком Москва.
А в рифму, конечно, желтеют березы.
45. Мой милый бульвар
Татьяна Воронцова
Мой милый бульвар,
сколько лет, сколько зим
волшебный пейзаж
согревает мне сердце…
Любуюсь старинным
покоем твоим,
что в юность мою
приоткрыл снова дверцу.
Уж август метёт
по бульвару листвой,
и яблоки зреют
на яблоне дикой…
И только газон
иноземной красой
ещё отдаляет
срок грусти великой.
А осень стоит
на границе Москвы,
и ждёт чей-то знак,
чтоб хозяйкой ворваться…
И выкрасить в золото
кроны листвы,
потом их сорвать
и над нами смеяться.
44.Иду по Никитской…
Татьяна Скорикова
Иду по улицам пустым
они, как начатые строки…
Марина Гербер
Московские тихие улицы…
Здесь времени прячется лик.
Я знаю — ничто не забудется
и впишется сердцем в дневник.
Иду по Никитской, и прошлое
судьбы обретает исток!
Засыпан — из детства! — порошею
бульвар — перекрестье дорог…
Мой город — с весны и до осени,
хранящий особую стать.
Заветных страниц твоих россыпи
душой не устану листать.
Прожилочки улиц неспешные —
Арбата старинная вязь —
вы добрые, тёплые, вешние!
Храню с вами кровную связь!
Я вижу — сквозь марево зыбкое —
вдруг вмиг освещается двор,
а это мне в окнах — улыбкою
сияет негаснущий взор…
И всё озаряется! Сызнова —
как мамин искрящийся взгляд,
мне явятся наше Черкизово,
Ордынка, Тверская, Арбат!
Москвы заповедные улицы,
прозрачных аллей силуэт,
где с клёнами небо целуется.
Сквозь дождь. И забвения нет.
43. Гуляя по улицам близ Таганки
Филатова Наталия Олеговна
Улица — жемчужина!
Светлые дома…
Водосток простуженный,
ведь была зима.
По ступенькам кривеньким,
вниз, к Москве-реке,
покатился гривенник
в солнечном пике.
Если вдруг прищуриться,
глянуть на волну, —
сразу звёзды чудятся,
вот бы мне одну!
А высотка* вздорная
хочет всё затмить.
Тень бросает гордую,
слышится: «Казнить!»
Я гоню мерещенья
к яузским мостам!
Но асфальта трещины —
по моим пятам…
Всё ползут, лукавые!
Чем бы их присечь?
Вот, капель октавами
продолжает течь.
Окропи, родимая!
Мрак приговори!
В страхе уязвимую,
Бог, меня узри!
- * имеется в виду высотное здание на Котельнической набережной
42. Большая Никитская
Галина Горлова
Москва в древнейшие года
В Кремле свободно размещалась,
Но постепенно разрасталась
И с внешним миром связь была.
Дорога прямо из Кремля
В Великий Новгород вела.
Волоколамской, ВолоцкОй
Да мало ли ещё какой,
Дорога эта называлась.
В столице — матушке с годами
Здесь улица образовалась!
Большой Никитскою назвали,
Со временем их стало две,
К тому ж ворота, переулок
С тех пор Никитскими зовут их.
В достопочтеннейшей Москве.
Что за Никита? Кем он был?
За что народ его так чтил!
И чтит до до сей поры Москва?
Мне удалось о том узнать
И вам об этом рассказать.
Никит, во — первых, было два
—
Никита — первый был святым.
Второй святому монастырь
В столице — матушке возвёл
(В двадцатом веке был снесён.)
Фёдор Никитович Романов —
(После пострига — Филарет)
Был приглашён в Московский Кремль,
Чтоб навести в стране порядок.
Шёл Смутный век из всех веков
(В Москве был свергнут Годунов.)
Как в завоёванной стране
Поляки правили в Москве.***
Марина Мнишек и Лжедмитрий
И Владислав и Сигизмунд
Время воров, раздора, смут
Резни, предательства, измен.
И только старец ГЕРМОГЕН
Из кельи, сидя в заточенье.
К народу грамоты писал
Надежду, веру не терял.
Глас был услашан! Ополченье
Возглавил Минич Сухорук***
С ним князь Пожарский — военрук.
С иконой на врага пошли!
Кремль от захватчиков спасли!
Михаил Фёдорыч Романов,
Никитин внук, он стал царём —
И воцарился мир при нём.,
Сын Михаила, Алексей —
Династию продлил » Тишайший»
Нет, что Вы? Я не буду всех
Романовых перечислять
(Да, как бы дров не наломать:)
Лучше скажу, что было дальше.
Двадцатый век грядёт! О боже!
Романовых он уничтожит!
Имён Никитских в раз не стало,
Монастыря как не бывало
И улицу не пощадили —
Ей имя Герцена вручили.
Не торопливо время шло.
В стране ЧП произошло
И тут Москва не подкачала!
И вновь Никитская Большая!
Есть на Большой Никитской дом
Литературный между прочим
Вы может слышали о нём —
Дом для писателей, и прочих…
И я тут изредка бываю
Свои стихи пою, читаю…
Здесь происходит чародейство!
Как в Хогвартсе*, или ещё где…
Крылатый! Белогривый конь
С библейским именем Пегас!
Пройдёт сквозь в воду, сквозь огонь!
Он Вас поднимет на Парнас,
Расправив крылья — паруса
Надейтесь! Верьте в чудеса!
- * Отец того самого Фёдора, кто получил в фамилию отцовское отчество.
41. На Большой Серпуховской
Никита Брагин
А на Большой Серпуховской,
еще сто лет назад окраинной,
покой, пронизанный тоской
со ржавым привкусом окалины.
Дряхлеющая тишина
суха как пыль на подоконнике,
а грусть прохладна и нежна,
почти как толкованье сонника.
И в ней плутаешь и плывешь
по краешку воспоминания,
где сон на обморок похож,
и пробужденье все туманнее.
И, пробуждаясь, ты летишь
сквозь девяностые в двадцатые,
как сквозь космическую тишь
звезда, слепая и косматая.
И крылья, полные огня,
слабеют, распадаясь искрами, —
сгораешь, время хороня,
горюешь над прожитым близкими.
А эти старые дома
тебя переживают заново,
и, кажется, Москва сама
вздохнула кипенью каштановой,
и провожает, и поет,
и музыкой, тобой услышанной,
сопровождается полет
во сне над утренними крышами.
40. Варварка
Александр Бехтин
Варварка. Я смотрю на тротуар
Твой древний с высоты двух с лишним метров,
О, сколько раз здесь бушевал пожар,
Подхваченный неутомимым ветром.
Захватчики топтали гладь твою
С напыщенной разнузданностью хамов,
А после уж свои в лихом бою
Кресты сбивали с этих древних храмов.
Меняли имена твои не раз.
Да ни одно иное не прижилось,
И не помог не княжеский указ,
Ни Совнаркома явленная милость.
Ты их пережила, будто назло,
Любым наветам и любым декретам.
Попытки отреченья от основ
Блокировала неизменным вето.
Всё в этой жизни не даётся так.
Ты поплатилась за своё стремленье
Собою быть — и это тоже знак
Неумолимо движущейся тени.
Пусть кончена былая кутерьма,
Не время упиваться древним счастьем.
Захвачены окрестные дома
Ворьём и канцелярией Всевластья
Из тех, что целы. Остальные в пыль…
А было и таких не столь уж мало.
И тянется за храмами пустырь,
Что мусором покрыт, как покрывалом.
Тебя не обновляли много лет,
Ты вечером темна и неуютна,
Но без тебя и города, как нет,
И утро над Москвой, словно не утро.
Бумажкой индикаторную ты
Определяешь искренность людскую —
Кому милы российские кресты,
Кто предпочёл бы родину иную…
Весною ты прекрасна, как всегда
На фоне бесконечно-нежной сини.
Варварка, драгоценные места,
Истоки восхождения России!
39. Улица Варварка
Арсен Геодаков
Этой дороге — уж тысяча лет,
Древностью пахнет её каждый метр,
Люди всё ходят и ходят по ней
Между домов и высоких церквей.
Улица помнит Всехсвятский пожар,
Помнит чуму и набеги татар,
Помнит, как, верх одержав над Ордой,
Ехал с победой князь Дмитрий Донской.
Помнит кольчуги и копья бойцов,
Помнит товары и лавки купцов,
Помнит величие русских царей,
Помнит улыбки простых москвичей.
Церкви до неба подняли кресты,
Рядом — Зарядье, огромный пустырь,
Тянется шрамом на теле Москвы
Мрачный забор, все дома снесены.
Выше церквей — звёзды башен Кремля
С запада смотрят, рубином горя,
Через всю Красную площадь их взор
Падает на храмов Божьих узор.
- Информация о том, что Москва возникла в 1147 году, устарела. По мнению Александра Векслера, главного археолога города, её возраст может быть более тысячи лет, о чём свидетельствуют монеты и вещи, найденные при археологических раскопках. Возможно, тысячу лет назад домов и церквей на улице ещё не было, она представляла из себя дорогу из древнейшего поселения Москов по гребню холма во Владимир.
38. Варварка
Галина Горлова
Степан Тимофеевич Разин, известный также как Стенька Разин — донской казак, предводитель восстания 1670-71 годов.
В Москве есть улица Варварка
Она не так уж велика
В санях везли по ней «подарком»
В цепях донского казака.
Лохматый, с чёрной бородою
Сидел он в клетке, как медведь.
Следил глазами за толпою,
А та бежала поглазеть,
Как будто на лихого зверя
Ушам, глазам своим не веря.
Молилась, пламенно крестясь,
Себя ввергая в суматоху.
И всю советскую эпоху
Варварка Разинской звалась.
Церквушка тут святой Варвары —
Настал таки её черёд!
Варварку в честь святой назвали.
Быть может Вы по ней гуляли,
А если нет, тогда вперёд!
Варварка — улица музей!
Все москвичи гордятся ей.
37. В Гончарной слободе
Вера Авдеева
Вот он слепок сгинувшего, канувшего века,
Хоть и наступает времени гибрид….
Улица Гончарная в переливах снега.
Церковки кувшинчик над землёй парит.
Домики-игрушки, домики-солонки —
Слободы Гончарной вечный алфавит.
Этот город будто с маленькой иконки.
На гончарном круге время не стоит.
Вертится Вселенная на гончарном круге.
Улица Гончарная. Пышность изразцов.
Кто теперь припомнит все твои заслуги?
Не узнать секретов нам у мертвецов.
А на перекрёстке пахнет снег, как глина.
Соль лежит в солонке. Есть — не переесть!
Улица Гончарная. Улица старинная.
Улица Московская.
Что-то в этом есть!
36. По Гончарной
Вера Авдеева
Все окна улицы Гончарной
Отмыл вчерашний снегопад.
И проблеск солнечный янтарный
На снежный брызнул рафинад.
Прищур чердачного окошка
Мгновенно вспыхнул и погас.
И снежной улицы дорожка
Истоптана всего за час.
Все окна улицы Гончарной
Глядят немного свысока.
И купол церкви самоварный
Блестит опять издалека
И по Гончарной, по Гончарной
К незамерзающей реке
Спешим мы с мыслью благодарной,
Что жизнь ещё в черновике.
35. Гранатный переулок…
Марина Ахмедова-Колюбакина
Гранатный переулок,
московский дворик старый —
два ясеня сутулых
склоняются устало…
А в двух шагах всего-то,
ни деревца, ни сердца —
в любое время года
там холодно и серо.
Там новая столица,
помпезная, чужая,
без смеха веселится
и плачет, не страдая…
А здесь родные лица,
почти святые лики,
и в их очах искрится
какой-то свет великий.
Не изгнана из рая
ещё душа живая
и тЕплится лампадкой,
за всё переживая,
за всех молясь украдкой
у самого у края.
34. На Есенинском бульваре
Надежда Лисогорская
На есенинском бульваре —
Песня зябкая берёз.
Рядом сосны в тёплых шалях,
Словно барыни в мороз.
Все деревья в окруженьи
Здесь — на страже у дорог,
Чтобы к тайне вдохновенья
Причаститься путник мог.
В день печального бесснежья
Прихожу сюда опять —
Прикоснуться к слову нежно,
Свет есенинский обнять.
Из своих рязанских далей
Долго шёл сюда поэт.
Его слово ощущали,
Как родной земли завет.
Он стоит, небес касаясь,
Связан накрепко с землёй,
И звучит: «Не надо рая, —
Русь моя была б со мной».
33. Кисловский переулок
Валерий Куско
В стародавние дни промышлял ты соленьем,
Люд московский, боярский в дни поста ты спасал.
Здесь Цветаевой гений выростал без сомнения,
И про время-машину Вельтман мудрый писал.
– Соль здесь главный сюжет, – как сказали у рампы…
Местный люд – соль земли, очень точно сошлось…
Камни память хранят, круг – «зелёную лампу».
Люд духовный живёт, музыкантов здесь ось…
По Кисловке брожу, может выдадут визу…
Здесь броженья ума — дух веков принесут:
То «Диканьку московскую» в думке сердца увижу,
То как городовой свой творит быстрый суд.
Все кривое в тебе, как соления в бочке.
Память тоже крива, провернет — не поймешь…
Но твои вечера, загулявшие ночки
Обожают коты и ещё молодежь.
32. В Колпачном переулке
Василий Романенков
Меж Маросейкой и Покровкой
Укрылся древний переулок,
У переулка есть сноровка —
Хранить себя в потоке лет.
Он не чужак, не полукровка —
Москвич, чей голос прям и гулок,
Хоть изгибается подковкой,
Его асфальтовый хребет.
Здесь так легко ходить по лету,
Поскольку время не фатально.
С него не съедешь слёту в Лету,
На нём беда не обожжёт.
Приют влюблённых и поэтов,
Он весь живёт какой-то тайной,
И нас впуская в тайну эту,
Нас, будто тайну, сбережёт.
Шагни скорее наудачу
В его закуты и закаты,
Где осторожен глаз кошачий
Под стенкой с надписью «Спартак».
Тебя от дел провальных спрячет,
Он — брат двоюродный Арбата,
А коль захочет одурачить,
То околпачит только так.
31. Колпачный переулок
Василий Романенков
Вернуть бы то, что было!.. Странный взгляд
Столицы, не парящей в поднебесье.
Два этажа — и точка! Куролесить
Здесь небоскребам боги не велят.
Здесь старина не прячется в углах
Глухих дворов, а, точно на продажу,
Свои лохмотья выставляет важно:
Подъездов мрак, подвалов жуть и страх,
Корявость вяза, черноту кота —
Свидетеля неведомых мистерий,
Творимых здесь, секрет железной двери,
Приставленной, как видно, неспроста
Ко входу в нечто. Я бы не устал
Бродить по здешним хитрым закоулкам,
Но хочется туда, где катит гулко
Проспектами Москва стекло и сталь
Своих машин, а вечер в небесах
Рисует звезды. Здесь их видеть можно —
Ослепли фонари. Спасибо, боже,
За все твои дела и чудеса!
Иду к метро сквозь призрачную муть
Иллюминаций, пестрых и картинных,
А переулок с горки смотрит в спину,
И хочется вернуться и вернуть.
30. Колпачный переулок
Юлия Зазимко
Колпачный переулок — то ли сон,
А то ли явь стареющей столицы.
Над двухэтажными домами кружат птицы,
Вспорхнув под колокольный перезвон.
Смешно сказать, но житель коренной
Заблудится порою в подворотнях.
Мы были лишь преобщены сегодня
К секретам, охраняемым Москвой.
Мы лишь глазком увидели тогда
Сиюминутность нефасадной жизни:
Лепнину, облупившихся карнизов,
Проем в стене неведомо куда.
Растущие веками тополя,
Пожалуй толщиною в пять обхватов,
Амурчиков, смотрящих виновато
С особнячков, увеселенья для.
Колпачный переулок… Боже мой,
Машинами задавленная вечность!
О, как беспечно, как порой беспечно
Не дорожим исконной красотой!
Все рвемся в туры заграничных стран,
Где дух средневековья не растрачен.
Но ждет в Москве нас преданно Колпачный,
Зализывая боль житейских ран.
29. Колымажная улица
Валерий Куско
Здесь стали впервые арбы делать, слеги,
Привязывать лошадь к горбатой телеге.
В дворах колымажных был всякий горбат…
— Как звали то место? — Не веришь..!? Арбат.
На первом свиданьи в морском ресторане
Бумажник гадает — убит он или ранен,
И зрит половой, над меню строго бдит,
Одетый корсаром…чтоб знал — кто бандит.
Хочу не смотреть на цифири в бумаге.
В окошко гляжу — вдруг «промчит» колымага,
Вот-вот повезёт — улыбнется судьба
Услышу я скрип как болтает арба.
Замылился взгляд — пенной много отравы.
Здесь соль любит рыбу — на жажду облава.
Пытаюсь услышать то, что на виду…
Как люд балагурит на пешем ходу.
Вкруг ходят бояре, приказные люди…
Краснеют креветки, стесняясь на блюде.
Пролеток не видет рассеянный взгляд.
Какой же ты разный привычный Арбат.
28. Кривоколенный
Никита Брагин
Люблю твою кривоколенность,
неправильность, несовременность
и неприглаженность дворов,
и колокольных вертикалей
неисцелимые печали,
и тишины твоей покров,
когда под вечер воскресенья
скитаешься случайной тенью
по переулочкам пустым,
и старых лип резные тени
плывут по каменным ступеням,
по стенам и по мостовым.
Так и бродил бы по извивам
твоих проулков молчаливых
до бледной городской зари,
забыв проспекты, лимузины,
отели, банки, магазины,
реклам цветные пузыри…
Как ять в старинном алфавите,
как мюзикла случайный зритель,
я незаметно стал чужим…
А может быть, страна чужая
Кривоколенный окружает
и застилает, словно дым?
27. Крутицкое подворье
Никита Брагин
Над изразцами муравлёными
осенних облаков сукно,
дождём заплакано окно,
аллея заалела клёнами;
от Новоспасских куполов
течёт вечерний отсвет золота,
и ветер щёки красит холодом,
порывист и суров.
По граням кирпича фигурного
следы дождей и голубей,
цвета всё глуше и грубей,
щербины резче и фактурнее;
кругом крапива да лопух,
кругом казармы и развалины, —
здесь чувствуешь эпоху Сталина,
не выветрился дух!
Конечно, зрение художника
очистит ржавые кресты,
листвой укутает кусты,
рассеет лапки подорожников,
и, перешагивая грань
кирпично-красного величия,
найдет нарядные наличники,
и за стеклом герань.
Москва, как думочка уютная!
Тебя не зная, любит он, —
его палитры тёплый тон
невинно свеж, как воздух утренний,
и ты, придуманная, вдруг —
реальна, зрима, осязаема,
и тихий мир, в любви рождаемый,
как старый добрый друг.
Вот так мечтается под теремом
из муравлёных изразцов,
но след истории свинцов
на нашем городе потерянном,
и живописи больше нет,
и памяти добавить нечего…
Есть только тёмный холод вечера,
и в сердце тихий свет.
26. Кунцевская улица
Сергей Момджи
Я шагаю по Кунцевской,
Да, красивый бульвар,
Звали Сталина улицей,
Говорят теперь: встарь.
Был Рабочий поселок,
Заводские шумы,
Не пасли коз, ни телок,
Хотя были сады.
Был Дворец пионеров,
Но спалили его,
И не то, чтоб примером,
А под стройку…того.
Рядом, неподалёку
Верховодил Тимур,
Теперь квакины только,
В иномарках гламур.
Стоят зданья огромные,
При Союзе ввели,
Те дела благородные,
Для людей, для семьи.
Не нажились, давая,
И вселялся народ,
О, Москва, дорогая,
Может, время придёт?
Счистить лет бы окалину,
Референдум собрать,
Чтоб вернуть имя Сталина,
Как поставить печать…
25. Ленивка
Владимир Трофимов
Малая и тихая улочка лежит
Времечко меняет времечко бежит
Был Ленивый рынок кстати он и дал
Ей своё название коль народ не врал
Раньше ты венчалась Каменным Мостом
Стройным Величавым и Большим при том
Утро наступает солнышко встаёт
Прёт в Замоскворечье по мосту народ
Раньше где-то речка протекала тут
И звалась Ленивка коль опять не врут
Было называлась аж Всехсвятской ты
Взорваны церквушки сдвинуты мосты
Где же ты сокрыта от нескромных глаз
Тихая Ленивка где же ты сейчас
Выйди на Волхонку на нечётный ряд
На девятый нумер обрати свой взгляд
Вот её начало и к Москве-реке
Вот и вся Ленивка в лени и тоске
Лишь доска вещает что Тропинин сам
С Пушкина портреты где-то здесь писал.
24. Ленинский проспект
Михаил Дорин
Здравствуй, Ленинский проспект,
Жив твой строгий этикет :
Если птицей «выезд » * мчится —
Никому дороги нет!
Стой спокойно, да гляди,
С чувством гордости в груди,
Как державы герб двуглавый
Режет ветер впереди . . .
Ничего, что с криком — «gut!»*
За бугром пружину жмут,
А за лужей, с ложью, ту же
Колыбельную поют.
Мы живём своим умом :
Если с миром, в гости ждём —
В дань респекту по проспекту
До Кремля друзей везём!
Кто ж другим путём сюда
Приходил не без труда,
Помнит долго Курск и Волгу,
И Сибири холода . . .
Так что, просим на банкет,
Через Ленинский проспект,
А иначе, если зрячи —
К нам другой дороги нет.
- * Выезд — проезд кортежа с первыми лицами нашей страны, или других стран мира
- * gut — хорошо (нем.)
23. Малая Ордынка
Надежда Горш
Улица Ордынка
мала,
Но невероятно
мила.
По тебе церквей
перезвон.
Мы идём, поём
в унисон.
По тебе бродить
так легко,
И подземка
недалеко.
Третьяковка рядом
совсем,
Перепрыгнул мост
прямо в Кремль,
Милый мой район
за рекой,
Как же я люблю
твой покой,
Эту величавую
стать:
Никакой беде
не достать.
Чтобы нам тебя
сохранить,
Просто надо очень
любить.
Улица Ордынка
мала
По Замоскворечью плыла…
22. Шагает Маросейка…
Валерий Куско
Шагает Маросейка, шагает и молчит.
Сегодня Маросейка немного моросит.
Плывут зонты угрюмые в холодных струях брызг.
Ну отчего мне солнечно — когда летит все вдрызг,
Когда мгла бесконечна, злой холод впереди,
Когда все скоротечно, лишь без конца дожди?
Жизнь чаще — против ветра, день хмурится… Ну, что ж…
Зато тепло от мысли: ты где-то там… идешь!
21. Мясницкая
Галина Горлова
Я, на Мясницкую, а Вы?
К боярской улице Москвы
Меня дотошность довела
Забросив все свои дела
По бывшей Кировской иду
Ответ я вряд ли тут найду.
До вечера буду бродить,
Но постараюсь уяснить.
Зачем так улицу назвали?
И в честь каких же мясников?
Вопрос уводит вглубь веков.
Я википедию листаю
Мой друг Планшет всегда со мной
Ответ найду иль нет- не знаю…
Вопрос решился сам собой.
И прекратилась маета.
В честь покровителей скота —
Фрола и Лавра величают
Мясницкую! Я точно знаю!*
- * Мясницкая улица в Москве возникла ещё в княжеские времена — 15 век. Церковь Фрола и Лавра стояла на Мясницкой с тех времён. Была снесена в 1934году
20. Новый Арбат
Ольга Дворянинова
Вот он — Новый Арбат.
Мир по-новому движется.
Вижу солнечный ряд
Из домов, что как книжицы.
Пролетают стремглав
Автомысли спешащие,
Из прочитанных глав
Ускользнув в настоящее.
Уникален проспект.
Горизонты расступятся.
Их ослепит эффект,
Что дают окна-буквицы.
Есть поменьше дома
С интересом брожу средь них.
Гениальней тома
Только рядом с брошюрами.
Достижения высшие:
Визуальные линии.
Ностальгия застывшая
На проспекте Калинина.
19. Остоженка
Владимир Трофимов
От стогов от стогов
Да от княжеских лугов
До боярских до палат
Все пути твои лежат
Сколь блистательных родов
Здесь имели барский кров
Переулки все подряд
От фамилий то гудят
Хитров Лопухин О Боже
Всеволожские есть тоже
Аж с опричных со времён
Знати запах занесён
А фамилии то брат
Всё пестрят себе пестрят
И писатель Гончаров
И историк Соловьёв
И Еропкин-генерал
Тут в усладе проживал
Лучше всёж по моему
Ты описана в «МУ-МУ».
18. Остоженка
Галина Горлова
Остоженка от слова стог?
А может быть и от «остожье»
Названье улицы, исток
Найти сейчас не так уж сложно
Достаточно открыть инет,
А там! Чего там только нет!
Но для меня не в этом суть,
К Храму — Спасителя мой путь!
Храм на ОСТОЖЕНКЕ стоит!
Сияет в небе куполами
На всю Москву колоколами
И колокольцами звенит!
Его услышит и глухой
Остоженка! Горжусь тобой!
Хотелось бы, чтоб на века.
Привет Остоженка! Пока.
17. Остоженка
Михаил Дорин
Старое русское место,
Видело столько людей,
Слушая зов благовеста,
Звонкую рысь лошадей :
Пегих, буланых, каурых,
В яблоках и вороных,
Сивых, соловых и бурых,
Белых, саврасых, гнедых…
Зычно кричали возницы,
В ночь экипажи неслись,
В них промелькнувшие лица
В сон вековой завились.
Злое явилось безбожье,
Коего мир не знавал :
Взорван «звездою», к подножью
Храм свои главы ронял.
Сколько поругано чести,
Сколько разбито сердец!
Выстроен храм в том же месте —
Сброшен ли грешный венец?
Жулика время и сноба
Души людей костянит,
Плещется тайная злоба,
Где розовеет гранит.
Старое, русское место,
Злобу от нас отведи !
Хочется мне благовеста,
Хочется Веры в груди .
16. Печатников
Аникина Ольга
Захудалый, случайный кров
для приблудных бичей —
переулок Печатников,
переулок ничей,
подтолкни — и покатится,
и под горку сползёт,
а никто и не хватится,
и никто не спасёт.
Как плывущее « Yesterday…»
вереницею строк,
открывается весь тебе,
что пустой коробок,
тихий угол печальных снов
и забытых молитв,
переулок Печатников,
там, где тополь пылит.
Где на старой скамеечке —
голоса, голоса,
где над хворью и немочью
не взметнутся леса,
где небрежно развешено
на верёвках бельё —
две усталые женщины
держат небо твоё,
что кренится, бездонное,
и стекает с угла
на халупы бетонные,
на дворцы из стекла,
чтобы дворик за Сретенкой,
возносясь налегке,
лёг плетёным браслетиком
на Господней руке.
15. На Поварской
Алексей Александрович Максимов
Пойдём с Арбата до Садовой
морозным вечером гулять.
Как тихо! Холод, словно овод,
успел прохожих распугать.
Гляди: рассыпав миллионы
алмазных игл по Поварской,
парит над храмом Симеона
добрейший ангел городской.
Внутри венчают: в жарком свете
стекает воск на аналой,
и шепчет клятву Шереметев
своей графине крепостной,
а мы подглядываем молча
и, белизной обручены,
московской ночи смотрим в очи
и видим сны.
14. Поварская
Галина Горлова
Сто с лишним лет тому назад
На этой улице жил Бунин.
Об окаянных днях писал
Неважно в праздники иль в будни.
И вяз виднелся за окном.
Он и сегодня, как при нём
Растёт, цветёт на Поварской.
Как и тогда шумит листвой.
Прошло уже два века с гаком…
Гулял здесь Пушкин и Булгаков,
А знаменитый Лев Толстой
Когда писал » Войну и мир»
Дом Долгоруковых открыл,
Вселил туда семью Ростовых…
Теперь здесь памятник Толстому.
И я тут изредка бываю
Я здесь стихи свои читаю.
Ну, а когда — то повара
(Шестнадцатый примерно век)
На этом месте проживали
Еду для царского двора
Готовили и доставляли,
Ну и питьё само собой
В Кремль привозили с Поварской.
В честь них и улицу назвали.
И триста лет её так звали,
Но наступил двадцатый век
Вацлав Воровский — человек
В Москве не живший никогда —
(Убит в тридцатые года.)
И Поварской не повезло
ВорОвской стала как назло
Или с намёком удружили.
Лишь в перестройку изменили.
Она в Арбат одним концом
Другим в Садовое кольцо,
Бежит минуя закоулки
И ручейками к ней бегут
Коротенькие переулки —
Столовый, Хлебный, Ножевой
И Скатертный конечно тут!
В Первопрестольной,как тогда.
Хотелось бы, чтоб навсегда.
13. Покровка
Геннадий Наварский
Мне сегодня здесь неловко, гложет смертная тоска —
Не моя это Покровка, не моя это Москва…
Так и хочется по фене обругать господ и дур,
Пиццерии да кофейни — обездушенный гламур…
Всё бреду неторопливо к Маросейке не спеша —
Негде даже выпить пива, побазарить по душам…
Не лихая, не шальная — от костра одна зола,
А ты помнишь, здесь пивная популярная была?
Помнишь, как давал в ней жару наш сплочённый коллектив,
Пропустив вторую пару, да и третью пропустив?..
Не по-деЦки зажигали, не во сне, а наяву
И душа летела в дали, неподвластные уму…
Понимаю, постарели… Деньги, звания, почёт…
На печи лежит Емеля и кропает чёрти чё…
Жёны, дети, внуки, пробки… От забот спасенья нет,
А он чё-то о Покровке — недоделанный поэт.
Не вернуть зимою мая, дважды в реку не войти…
Понимаю, понимаю… Ты уж, брат, меня прости…
Просто, мне на ней неловко, голова, словно в бреду —
На гламурную Покровку больше в жизни не пойду…
12. Пречистенка
Галина Горлова
Виденье тихой красоты,
Пречистенка! Всё это ты!
Дворцы, палаты и музеи
И Энгельс почему -то здесь
Здесь жил поэт Сергей Есенин!
С американкою Дункан,
Валерий Брюсов, Левитан…
Всех невозможно перечесть.
Жильцами улица богата
Чертольскою звалась когда -то
В Московии — столице древней,
Кропоткинскою — в наши дни
Москву зовут большой деревней
Не зря когда — то нарекли:
Тут и коров и коз пасли…
Теперь здесь много деревень
Ломают, строят каждый день.
Я что — то увлеклась Москвой
Любовь к Пречистенке родной
Меня куда — то увела,
А может крыша подвела…
Да! Я, Пречистенку люблю!
Она ведёт меня к Кремлю!
Читайте стих на букву «Ка».
А на сегодня всё! Пока!
11. На Пречистенской набережной
Мария Вл Богомолова
Пречистенская. Осень. Тишина.
Московский вечер в сумерках укрылся.
Едва вздыхая, плещется волна,
И ветерок прохладный затаился.
Гранитные ступени, спуск к реке —
Здесь мы неспешно время скоротаем.
У пристани, совсем невдалеке,
Толпа туристов. Молча наблюдаем,
Как медленно причалил теплоход.
Нас с палубы шутливо окликают,
Но вечер этот на другой исход
Осенние желанья вдохновляют.
И вот уже затихли голоса —
Отчалили и в дымке растворились.
Над нами распростёрлись небеса,
В них ярче, чем обычно (сговорились?),
Мерцают звёзды отблеском стальным,
На водной ряби сея отраженья,
И не постигнуть, может быть, иным
Доподлинного их предназначенья.
Пречистенская. Осень. Купола
Над головой. Гранитные ступени.
Мост Патриарший. Мягко полумгла
На плитах обозначит наши тени.
10. Проспект Гагарина
Антон Хлебников
Ты стоишь под грозами лета,
Когда жмет раскаляющий зной,
На постаменте — ракете
С непокрытой всегда головой.
И, как рыцарь в титановых латах,
Ты взлетаешь в слепящую синь.
Мы слыхали о космонавтах
В тех полях, где ветра да полынь.
А на черных гранитных плитах
Голубые пятна — цветы,
И о наших к небу молитвах,
Неземной уже, знаешь ты.
Пред тобой постоит геолог,
Помолчит, зачарован, могуч,
Перед тем, как откинуть полог
Далеких туманов и туч.
За тобой словно устье ущелья,
Где машины текут. Там судьба!
И птица нежданною трелью
Вдруг напомнит — идут года!
Так взлетаем, Гагарин, взлетаем!
Хватит выпусков ждать новостных.
И в гигантских просторах растаем
Мы с тобой на путях уж иных.
9. Пушкинская улица
Валерий Куско
Пушкинская улица дождиком умыта —
По тебе прогулки очень дороги.
Пушкинская улица, чем ты знаменита?
Здесь поэт и гений вляпался в долги.
Не садитесь в карты… с шулером, каталой,
Александр Сергеевич, — мистики здесь нет.
На Большой на Дмитровке проиграл не мало…
Дальше ставил точку черный пистолет.
Как тебя назвали Пушкинской — «подлизы»?
Место ключевое для беды, тоски…
Огонь-Догоновский здесь судьбу унизил —
Главная предтеча гробовой доски.
Дмитровские улицы — древние печати.
Вы видали много на своем веку.
Были деревянной, каменной постати,
Пешими и конными на большом скаку…
Вот теперь я знаю, отчего же в мае
Грустный пешеходный мой с тобой сюжет.
Пушкинская улица мысли обнимает,
Жизнь, судьбу ломает в диком кураже.
Выпущены чувства яркие наружу,
Вас легко на «прикупе» шулеру поймать
Пушкин, отрешитесь! Ну же, ну же, ну же…
Душит ночь крапленая, впереди сума…
Время бесконечное здесь остановилось,
В бронзе застывая крепко, на века.
Пушкинская улица будто-бы молилась
В черных кудрях гения пеcней ветерка.
8. На Ракетном бульваре
Татьяна Воронцова
На Ракетном бульваре
Тень от клёнов и лип…
За берёзками в баре
Крутят модный мотив.
Рядом бегают дети,
Рвут цветы малыши…
Жарко солнышко светит —
Прям от самой души.
Пахнет скошенной травкой,
Пряных бархатцев вкус…
Под сиренями лавки
Ожерельями бус.
Кто гуляет по паре,
Кто семьёю пришёл —
На Ракетном бульваре
Москвичам хорошо.
Я пройдусь по аллеям —
Лето в самом соку…
Я — столичная фея,
Без Москвы не могу.
Шампиньоны сверкают
Серебристым глазком —
Кто-то их собирает,
Кто-то мнёт каблуком.
Ах, как хочется навзничь
Под рябины шатёр,
Да остаться бы на ночь
Мять зелёный ковёр.
Ни машин, и ни гари —
Только гул небольшой…
На Ракетном бульваре
Москвичам хорошо.
7. Прогулки по Москве. Рождественский бульвар
Селена Пятакова
Уже весна звенит капелью,
Живёт Рождественский бульвар.
На лавочке сижу под елью,
И солнце светит — божий дар.
Ребёнок весело топочет,
Забравшись в лужу и визжит.
Ворона над гнездом хлопочет —
Повсюду блеск,весенний вид.
Я, может, вспомнила не к стати
Историю прошедших лет,
Когда народ, как на параде,
Проститься шёл с Вождём Побед.
Весенний день. Людское море
Вливалось в узенький бульвар.
Никто не знал, какое горе
Должно случиться. Час настал.
Проститься шли с «вождём народа»,
Рыдали женщины в платки,
А кто-то ждал: придёт свобода,
Нет больше сталинской руки.
Народ «Рождественский» встречает.
Кто перекрыть велел его?
Толпа сильнее напирает…
Тот час ужаснее всего.
Скопление грозит бедою,
В безумии страшна толпа;
Как-будто дьявольской рукою,
Направлена на смерть она.
—
Прошли года. Бульвар старинный
Всё так же зелен и красив,
И ветерок прохладный,дивный
Ласкает после долгих зим.
Ушло безумие людское,
Забыта боль тех страшных дней,
И небо чистое такое,
Как в яркий солнечный апрель.
Весна в разгаре. Светлой тенью
Уходит облачко на юг.
На лавочке сижу под елью.
Тепло и радостно вокруг.
6. Садовое кольцо
Алла Захарова
На кольце Садовом нет садов.
Над Садовым — дымка сизой гари…
Редкие деревья городов
Не растут на твердом тротуаре.
Вьются современные авто
Непрерывной будничной рекою…
Знаю, не подумает никто,
Отчего название такое.
Черный ветер веет мне в лицо,
Где сама природа стала лишней.
И кружит Садовое кольцо
Без единой яблони и вишни.
5. Шумит Садовое кольцо..
Юрий Мусаткин
Шумит Садовое кольцо,
Людей уносит и машины,
Мелькнет знакомое лицо,
Этюд из городской картины,
Одно из тысяч лиц других
И унесется прочь по кругу,
В московских мокрых мостовых
Так просто потерять друг друга
4. Самотечная
Валерий Куско
Ах, Садовая-Самотечная,
Восьмирядная, мысли склочные…
Переносная, перекладная…
Все торопишься — будь неладная…
По тебе идешь — тихо шлепаешь,
А машины ты скопом лопаешь,
Скопом лопаешь — часто давишься,
Но блестишь огнем, не печалишься…
Ощетинилась небоскрёбами,
Но не брезгуешь и микробами
Ты всегда жива, ты – проточная,
Потому, что ты самотечная…
3. Солянка
Галина Горлова
К полям, конечно — Полянка,
А к соли? Ну, что за вопрос!
Не сыпьте мне соли на хвост.
К соли конечно, Солянка.
Везли сюда соль возами,
Улицу так и назвали.
Стоял тут огромный склад.
За солью и стар и млад.
Ходили сюда москвичи,
Но те времена прошли
Ни склада, ни соли тут нет,
А есть Опекунский совет.
Здесь карты игральные в моде
Штампуют и днём и ночью
Дам королей, и прочих
А у метро изваянье,
славяне Кирилл и Мефодий
2. Таганка
Юрий Мусаткин
На Таганке все как прежде,
Люди, дождик и машины,
Чьи-то мысли и надежды,
Рестораны, магазины.
Церковь куполами в небо,
Нищие у перекрестка,
На асфальте корка хлеба
Под ногами у подростка.
Голубь с красными глазами
Клювом отрывает крошки,
Что-то происходит с нами
За приличною обложкой.
У театра бродят тени,
Суета, злорадство, слухи,
Куклы в страхе и смятеньи,
Издают немые звуки.
На скандалы нынче мода,
Не сдержать уже амбиций,
Нет теперь ни кукловода,
Нет афиш и репетиций.
Все что строили — разрушим
Под влияньем злого рока,
Не спасайте наши души,
В никуда идет дорога.
Грусть в глазах у театралов
Лужи грязные у входа,
Пустоту сердец и залов
Дополняет непогода.
1. Харитоньевский переулок
Галина Горлова
(Пушкинские места)
Иду не спеша на прогулку
По Харитоньевскому переулку.
Здесь Пушкин провёл своё детство.
Всю жизнь он любил эту местность.
И потому не спроста
Именно в эти места
(Пушкин согласно роману)
Свою героиню — Татьяну
Вселяет — на « Харитонье»
У тётки, в старинном доме.
Досадно, что ларинский дом
В тридцатых годах был снесён.
Хотите ещ1?
- Стихи о России: Столица — город Москва
- Стихи о России: Город Алушта
- Стихи о России: Город Анапа
- Стихи о России: Город Архангельск