Константин Балаканов
Что нам известно про Бельгию? Бельгия,-
Это Арденны, бульдоги и браунинги,
Живопись Рубенса, Босха и Брейгеля,
Пиво «Лембик» и фламандские пряники.
Бельгия — скверы с прозрачными лужами,
Комиксы Эрге, струящийся мальчик,
Блеск бриллиантов, брабантские кружева,
Рынки с лотками сосисок горящих.
Бельгия, — это кальмары и устрицы,
Неба лазурь над равниною сельской,
Гента с Антверпеном узкие улицы,
Зелень плантаций капусты брюссельской.
Бельгия, — это старинные праздники,
В ярких огнях театральные действия,
Майская битва с драконом и ярмарки,
Конкурсы и многолюдные шествия.
Бельгия,- это колосья ячменные,
В рамках полей аккуратно нарезанных,
Старые замки с зелеными стенами,
Памятник в виде кристалла железного.
Бельгия, — это моторы турбинные,
Жили горбатые, шахты закрытые,
Реки, каналы, дороги равнинные,
Бельгия, — это понятие длинное.
Бельгия, я на развилке дорожной.
Старая церковь, запрaвка распятие.
В несколько слов объяснить невозможно,
Бельгия, — это большое понятие.
Автосредства автобанами бегают.
Небо дождинки роняет как сеятель.
Мой вам совет отправляйтеся в Бельгию,
Вас уверяю, вы не пожалеете.
Бельгия
Марк Горбовец
Страна не очень велика,
Европе правила диктует,
Традиции живут века,
Брюссель изяществом волнует.
Страна в ладу с архитектурой,
Видна рука больших творцов,
Столица славится культурой
И блеском созданных дворцов.
Прекрасны здания Гранд Пляс
И Ратуши Трехглавой.
С них долго мы не сводим глаз,
Известны доброй славой.
Улица с крышей — Сент Юбер — Пассаж,
Быть может, немного похожий на наш.
«Писающий мальчик» — фигурка поклонения,
Необычный символ всем на удивление.
Дворец Королевский в парке стоит,
О прошлой эпохе здесь все говорит.
Шедевры искусства в музеях хранятся,
Чтоб памяти Фландрии не потеряться.
Высоток, НАТО и ЕЭС
Недавно выстроился лес,
Где штаб Европы расположен,
Со штатом, что ему положен.
Идут дебаты, заседанья,
Международные собранья,
Поток гостей из разных стран
Брюсселя оживляет стан.
Брюссель — прекрасная столица,
Здесь людям некогда тужить,
Живые, радостные лица —
Нам нужно с Бельгией дружить.
По городам Бельгии
Геннадий Глухота
Здесь, в Бельгии живут
фламандцы и валлоны,
И каждая из групп
имеет свой язык.
И это не пустяк —
когда-то в Вавилоне
Всё сделали не так,
и всё зашло в тупик.
Но здесь не Вавилон,
здесь центр Евросоюза,
Съезжается сюда
весь старый континент.
Кого тут только нет,
и нету также груза
Ответственности за
приезжий контингент.
В Брюсселе есть шедевр —
свой «Писающий мальчик»,
Обласканный толпой
за неприличный вид.
Как говорил в Москве
суровый мой начальник:
«Я тоже так бы мог,
да совесть не велит».
Венецией второй
все называют Брюгге,
Каналами изрыт
на запад и восток.
На лодке я весь день,
так что промокли брюки.
Но накатался вдоволь.
Эх, славный был денек!
В Антверпене и Генте
живут интеллигенты,
Сидят за чашкой кофе
в кафешках буржуа.
И ловят объективы
истории моменты
На площади на ратушной,
у башни Беффруа.
Бельгия
Юрий Безус
Здравствуй, край фламандцев и валлонов, —
Красочный, как тканый гобелен,
Край равнин, приморских дюн и склонов
Низких выразительных Арденн.
Край цветёт, всегда великолепен.
Из других пределов и земель
Корабли плывут сюда в Антверпен,
Едут гости в Брюгге и Брюссель.
В мире нашем — чтима, легендарна —
Слава Гента древнего жива,
Знают всюду Рубенса, Верхарна,
Ценят из Брабанта кружева.
Довелось, когда уже не молод,
Встать и мне на твердь брюссельских плит.
Парк-музей, пигмейский мини-город
Зодчеством Европы просветит.
Как чудно, дворцы увидев внове,
План-проспект в раздумье теребя,
С Эйфелевой башней стоя вровень,
Гулливером чувствовать себя!
Я Гранд Пляс, довольный и усталый,
Частью очарованной толпы,
Созерцал и в старые кварталы
Направлял уставшие стопы.
Чтоб веков шедевры человечьи
Увидать воочию в красе.
Обозрел, заснял, увековечил
Достопримечательности все!
Лишь в районе тихого Саблона,
Под собой не чуя больше ног,
С чувствами фламандца и валлона
Я в отеле за полночь прилёг.
Brussel
Владимир Игнатьевых
Пруды Брюсселя.
Луг подстрижен.
Чистая тропа.
Шмелей веселье.
Бук недвижен.
Неба синева.
Прохлада леса
Птиц шуршанье,
писк над головой.
Отель известный.
Образ мирозданья —
площадь мостовой.
Ампир фасадов.
Стиль богатства —
сам Наполеон.
Ослиным задом
Санчо Панса.
Он? Или не он?
Брюссель
Соловьёва
Первое впечатление
Брюссель — текучесть времени, летучесть.
Повсюду лоскутки архитектур.
Эклектика. Колоколов певучесть.
Незабываемый бельгийский тур.
Красив собор святого Михаила.
— Готический! — сказал о нём Гюго*.
В нём музыкальная таится сила,
И в небо он летит, как сон, легко…
Холм Тройренберг. Собор Пречистый.
Три стрельчатых портала: каждый — стих.
Мы входим внутрь. Здесь витражи Баптиста.
Колонны со скульптурами святых.
Любое сердце бы в веках запело:
Какая кафедра: душа барокко!
Паникадила. Хоросы в капелле, —
Любуемся мы творчеством Рюсбрёка*.
Гранд- Плас* — красавица. Шедевры — здания.
Их красота останется со мной.
Гильдейские дома: «Король Испании»,
«Рожок», «Мешок», «Тележка»,»Лис», «Портной»…
Виктор Гюго любил отель свой «Голубь»…
Облюбовал Дюма Дом мясника.
И Бонифация* я слышу голос —
Над «Шлюпкой золотой» его рука…
Но краше Ратуша домов гильдейских,
И виден отовсюду славный шпиль:
Копьём пронзает дьявола — злодея
Влюблённый в град Архангел Михаил*
Фонтан /Писающий мальчик
Нина Лёзер
К дому был фонтан прилеплен,
без воды весной и летом,
много лет без перемен…
не рождал ручьев и речек,
на фасаде змейки трещин
тайно выели цемент.
Но к фонтану все привыкли,
даже если он ни капли
не накапал никуда.
Средь дороги — часть пейзажа,
голый баловень куража,
предоставлен взглядам дам.
Там ни ёлки, ни берёзки,
едут с грохотом повозки,
воробьи слетают с крыш.
Всё свистит, всё едет мимо,
в нём не видят херувима, —
без трусов стоит малыш.
Это просто дело вкуса, —
сотню лет стоял, не писал,
пузо выставив вперёд.
Ныне — выброшен… подальше,
а казалось, вечный мальчик
всех кругом переживёт.
Брюгге
Дмитрий Гакен
И с колоколами
Почетный звонарь
Звонит в инвентарь.
Вибрируют звуки
Над городом Брюгге,
Используют шанс
Войти в резонанс.
Наскоком, откатом
Витрин с шоколадом,
Запело стекло
Сменить ремесло.
Но стойкий кондитер
Тряпицею вытер
В стотысячный раз
Окно от проказ.
Пивные стаканы
Вставая под краны
Рискнули опять
На пену пенять.
Захныкала тара
Сменить пивовара,
Но замкнутый босс
Не слышит их слез.
Вода на канале
В унылой печале
Тайком от людей
Клянёт лебедей.
А лебеди хором
Все лодки с мотором
Под аркой мостка
Берут на га-га.
Темны и суровы
Над ними альковы
У Астрид в саду,
Там, где на виду
Стоят писсуары,
Поют мемуары,
Ничто не тая
В бок плещет струя
В тон с колоколами
На башне с часами
Где брюжский звонарь
Звонит в инвентарь.
Это — Брюгге
Елена Котелевская
Это — сказка?
Не от скуки
В нас вопрос завис ключом,
Что за мАстерские руки
Изваяли город-сон?
Здесь дома к каналам жмутся,
Изгибаются мосты,
А под ними лодки трутся:
— Эй, пригнись! Без головы
Вмиг остаться можешь ты.
Ну, дружок, очнись, не спи,
Не тушуйся и смотри! —
Что ни дом, то — глаз отрада,
Колокольня, башен ряд,
И зелёные ограды
Наползают на фасад.
Перехвачено дыханье
От дремОтной тишины,
Красоты, очарованья
ВневремЕнной старины.
Это — грёза иль мечтанье?
По ступеням вверх и вверх,
Узкой лестницы старанье
Обеспечить путь для всех.
На вершине колокольни,
Там, где колокола слышь,
Вид такой — глазам аж больно,
Разноцветье старых крыш.
Здесь Художник не скупился,
Краски вёдрами бросал.
Может, он и торопился,
Но зато каков финал!
Эти краски не проймёте,
Так впиваются в глаза,
Что не знаешь, ты ли смотришь
Или смотрят на тебя,
Чуть лукаво, усмехаясь,
Все столетья и века:
— Что, поймался?! — Таки, да! —
Это — счастье или — чудо?
Шоколадная страна…*
Знайте, люди, это — Брюгге.
Это — с вечностью игра!
Брюгге считается едва ли не шоколадной столицей мира. В нем множество магазинов, в которых продают шоколад во всех видах и на любой вкус, «бьют» шоколадные фонтаны. Здесь находится один из крупнейших в Европе музеев шоколада и каждый год проводится фестиваль «шоколадной жизни», участники которого демонстрируют мастерство по изготовлению шоколада. Прекрасное представление о Брюгге даёт к/ф «Залечь на дно в Брюгге».
Бал в Брюгге
В волшебный город я попал,
Вдруг подъезжает фаэтон,
И еду на прекрасный бал.
Средневековые дома
Вмиг начинают танцевать,
Цветных кирпичиков тома
Своими красками играть.
Трубой каминною пыхтя,
Движенья их чуть неуклюжи,
Но зрителя во мне найдя,
Они танцуют, правда, Боже!
И настежь ставни распахнув,
Свои мне души открывают,
И наслаждаюсь я, уснув,
Иль наяву, не понимаю.
И улиц старинных пути,
В свой мир меня снова примите,
Еще раз позвольте придти.
На площади встретит возница,
И конь свой маршрут повторит,
И Брюгге опять превратится
В тот город, что сказку хранит.
Спокойствие улочек древних
И облики старых домов,
И гордо оглядывает Мемлинг*
К нему прилетевших снобов.
А лебеди — белые души
Хранят атмосферу добра,
Бегинок устой не наружен,
В мирском воображеньи — игра.
Христос в Нотр-Даме, как с неба,
С распятья на граждан глядит,
Внизу непорочная Дева**
С младенцем живая сидит.
И много так лет еще будет,
Покуда в капелле*** есть Кровь,
И память уж вряд ли забудет
К прекрасному Брюгге любовь.
И мы, как паломники, бродим,
Касаясь фландрийских святынь,
Для сердца мы радость находим
В оазисе людных пустынь.
* памятник Гансу Мемлингу, крупнейшему фламандскому живописцу
** скульптура Микеланджело «Дева Мария с младенцем»
*** капелла святой Крови — святыня Брюгге. Теодорих Эльзасский, граф фландрский, выстроил капеллу, чтобы поместить в ней раку с «каплями господней крови», привезенными из Иерусалима. Этой реликвии капелла и обязана своим названием.
Романова Александра
В старом Брюгге карильонный
Мелодичный звон,
Многократно отражённый
Звуком в унисон
От воды, мостов и зданий,
Черепичных крыш,
Исполнение желаний
Он поёт — услышь!
Посмотри: в каналах стая —
Лебединый зов,
Грациозно проплывая
Мимо берегов,
Проведет через протоку,
Где блестит вдали
У старинного чертога
Озеро Любви.
Шпиль высокого собора
Кружевом расшит,
Золочёные узоры
Белфорт сторожит.
Старины дыханье всюду:
Рынок, храм, канал…
Приезжай! Увидишь чудо,
О каком не знал.
Где-то в Генте
В полуяви, в полурани
Где-то в Генте, в БеНиЛюксе
Мы в соборе кафедральном.
Полушепот, полупенье
Под раскаты, рокот грома.
Пламя свечек, полутени
И покой, как будто, дома.
Полумысли хороводом,
Полутайной связь столетий
Под кирпичным древним сводом
В БеНиЛюксе где-то, в Генте.
Гент
Михаил Этельзон
Пройдёмся по улицам старого Гента,
минуя каналы – к его площадям…
Из сказки, из мифа, придуманный кем-то
он входит под кожу, гостей не щадя.
Величьем соборов своих подавляя,
подвалы сознания вдруг всколыхнёт:
не мы ль, очумев от огульного лая,
из средневековья спасались в исход.
Не здесь ли, испанской короной «хранимы»,
вдали от костров находили приют?
О, Фландрия, помнишь ли ты моё имя,
каким ремеслом я прославился тут?
Взираю на тысячелетние камни,
пытаюсь понять я фасады твои:
вот церкви — кто строил их рядом веками,
вот ратуша — что она в недрах таит?
В пожарах и войнах, в чуму и холеру,
в отчаянье к небу вздымающий стон,
теряя надежду и веру, и веру…
какими богами был Гент сохранён?
Чтоб снова сюда — от бетона и стали,
я не пожалею каналам монет…
Возможно, и здесь мои гены остались,
но генты, но Генты остались во мне.
Древняя Фландрия
Татьяна Фролова 4
Фламандское средневековье-
С туманным морем и смолой,
Междоусобицами, кровью,
Великой славою былой.
Соленый ветер, как и прежде
Проникнет в сердце городов.
И вдруг появится надежда
Раздвинуть пелену веков.
Фонарь старинный посылает
Вокруг колючие лучи,
Стрела собора в небе тает
Огнем готической свечи.
Собор, как будто заштрихован
Серебряным карандашом.
И мир здесь кем-то заколдован,
Объят средневековым сном.
Дворцы, крутые повороты,
Визитки, брыжи, башмачки,
Остатки блеклой позолоты,
Крахмальные воротнички.
Здесь тесно от воспоминаний,
От стройной пышности дворцов,
От строгости старинных зданий,
Палат, готических венцов.
Слияние эпох и стилей,
Ажур средневековых снов,
Пилястр, карнизов, окон, шпилей
И дивный звон колоколов.
Все дышит звуками органа,
Плывет в соборной полумгле
И застывает тихо, странно
Цветными стеклами в окне.
Здесь краски Рубенса пылают
Зарницей в грозовой ночи
И словно время зажигают
Багрово — жгучие лучи.
Все сохраняется с любовью
Дворцы, соборы, дивный, сад-
Принадлежат средневековью
Как песни рыцарских баллад.
Последний ангел. Гент. Впечатленьице
Ольга Цветикова
Гляди! Вон — ангел золотой
Расправил крылья над рекой!
Трубу занёс уже, вот-вот
Трубить безжалостно начнёт
Последний ангел.
Смотри! Его не видно глаз!
Не лик — надет противогаз,
как некий дьявольский убор.
Готов трубить последний сбор
Последний ангел.
Стоит на кончике ступни,
Вот-вот над крышами взлетит
И зазвенит, и загудит,
Покинув берега гранит
Последний ангел.
Он — современный Кибальчиш
И чешую кирпичных крыш,
Наукой злой вооружён,
Расплавит атомным огнём
Последний ангел.
Молю: О, Боже! Помоги!
И отзови, и сбереги,
Пусть никогда не протрубит
В воронку скрученной Земли
Последний ангел!