Архитектура и архитекторы

Архитектура и архитекторы

Архитектура

Вера Гасем

Архитектура городская —
Переплетение времён.
Где за один пробег трамвая
От арок, куполов, колонн
Доедешь до восьмидесятых,
В такой родной микрорайон —
Дома просты и угловаты,
Здесь в кубы возведён бетон.
А за последним поворотом
Возникнет гордо новострой,
Всех удивляя наворотом
И недоступной высотой.
Чертёж, как будущего завязь,
Пророс, взлетел над пустырём
И стал, в пространстве утверждаясь,
Заводом, школою, жильём.
С застывшей музыкой сравнима
Архитектура, в чей блокнот
Добавит созидатель — Время,
Своих неповторимых нот.

Стиль Модерн

Владислав Морев

Стиль как Свобода Бесстилья,
Антиэклектика Звеньев —
Это Преддверье Насилья
В Роскоши и Откровенье;

Это Бессмыслие в Смысле
И Парадокс Атрибутов —
Миг, что Сомнением выстлан,
Пойманный Образ Минуты…

Чисто в Природе Фантазий:
Мир бессюжетных Фантомов —
Нечто, отдельно от Глаза,
Некто, творящий Хоромы;

Хаос Чрезмерности тонкой —
Хаос в Обличье Системы —
Чувства бесплотная Гонка
Разум без Выбора Темы…

Вот перед нами Идея,
Что замыкает Барочность:
Мания от Ворожеи
Вместо Помпезности Точной;

Форма Эстетики — Воля —
Всё остальное неважно:
Диссоциация Ролей —
Интерпретаций куражных…

Язык архитектуры

Леонид Герт4

Язык колонн, балконов и пилястр,
Килеобразных окон и порталов
То заставляют нас пускаться в пляс
На уличном асфальте средь проталин,

То замереть и, голову задрав,
Стоять и слушать — слышащий услышит.
Увидев купол, вымолвить: «будь здрав,
Пусть сыщик — дождь щель для себя не сыщет».

Язык поребрика, абсид и прясл,
Веселых изразцов, висячих гирек
Распространен средь белых, черных ряс
В великом православном нашем мире.

Архитектура — летопись времен.
Прислушайся-ка к красноречью века.
Неважно, что еще идет ремонт
И известь белоснежит наши веки.

Язык разнообразных закомар,
Cкажите мне без лести, ведь прелестен.
И стен очистится времен загар,
И встанут надо мной живые фрески.

Акрополь

Леонид Герт4

Как умели предки строить,
Знали же, что на века.
Пригласить бы на «гастроли»,
Что ж ты времени река?

Белоснежный карский мрамор,
Известняк или базальт…
Без огрехов панорама —
Больше нечего сказать.

Вкус достоин подражанья,
Как же им не подражать?
Слышишь ты на фризе ржанье,
Наши же не могут ржать.

Повтореньем оживишь ли,
Как похожи, но не так.
Не заботится Всевышний,
Не идет он на контакт.

Видит в море отраженье
От оставшихся колонн,
Там же гавань — быль сраженья…
Драгоценней нет корон

Это греческий Акрополь
Весь в сеченьях золотых.
Резал, крал, оставив цоколь,
Что собак нет розыскных?

Демократия, искусство
На предельной высоте.
Там сейчас немного грустно
Средь опустошенных стен.

До сих пор мы не достигли,
Даже близость не дана…
Как они, мы тоже сгинем —
Хоть колонна, хоть одна…

Анфилада комнат

Леонид Герт4

Бреду я анфиладой комнат —
За дверью дверь, и не свернуть,
И двери манят, двери гонят,
А стены стойкие пасут.

И небо плоское в плафонах
Готово выманить к себе.
Лакеи в золотых погонах
И с аксельбантом в серебре

Мне открывают обе створки,
Чтоб шел я дальше без помех.
Такие б запретил постройки
На свой и на грядущий век.

Ускорил бег. Конца не видно…
Хоть что-то бы подозревал.
Удар. Осколки. Как обидно…
Я прожил жизнь меж двух зеркал.

Ампира, барокко и классики лёгкость…

Людмила Ревенко

Ампира, барокко и классики лёгкость
Волютой ведут разговор,
Коробок бетонных безликость и блёклость
Украла свободу как вор.

Лишили полёта, оставив шаблоны,
Серийность стекла, кирпича,
И ринулись вверх, на ходулях-колоннах,
Не радость внося, а печаль.

Какое столетие дремлет лепнина?
Быт частный мудрее всегда,
С годами венками, как лучшие вина,
Старинных домов череда.

Готика

Надежда Сборнова

Дома, готического кроя,
Органным звукам подчинясь,
Всё рвутся в небо,оставляя,
Уже не видимую грязь.
И пепел инквизиций блещет
Вкрапленьем шляпок на торгах,
И лютики в траве трепещут
Сердцами, сгинувших в веках.

Архитектуре

Николай Гомела

Архитектура — музыка камней!
Безмолвная мелодия изгибов.
Хранят молчание таинственные глыбы,
Лишь тихий звон балконов в вышине…

Здесь — ритм ступеней .Выдержан размер.
Ряды колонн — нетронутые струны.
И исполняют чувственные лУны
Беззвучные сонаты для химер.

Застыли перезвоны балюстрад.
И львиные рычат неслышно морды.
Ряды статуй — зависшие аккорды.
И окон безупречен звукоряд.

Здесь все концерты света и теней
Слышны для глаза и зимой и летом.
Виновна в сыгранном и спетом
Архитектура. Музыка камне-е-е-е-е- й!

Архитектура

Сальникофф Алексей

Когда забудутся и песни, и преданья,
То возвестят о прошлой жизни зданья.

Готика

Юлия Плеханова Самара
Очертания замка в дали
Выплывают из тени ночей.
Не горят в старых окнах огни,
Не колеблется пламя свечей.

Из щелей с гнилым запахом холод
Проникает в покои как вор.
Крысы мечутся в приступах голода.
Бесконечен пустой коридор.

Подземелья сокрыты на веки,
Стонут стены под тяжестью лет.
И скрипят под ногами ступени
Те, что прячут под замком секрет.

Как нам войти в архитектуры русло?

Юрий Киприянов

Как нам войти в архитектуры русло?
Необходимо целый мир понять!
В котором с техникой сплетается искусство,
побеждена поэзией броня.
И философия, заставив камень
быть музыкой,
царит в сердцах людей,
в их мысли и поступки проникая,
с всевидящей судьбою наравне.
Раскрепостить свой ум, расправить плечи,
смотреть в лицо и другу и врагу,
и знать, что беспощадно бесконечны,
возможности везде нас стерегут,
материю вокруг соизмеряя
во имя постижения чудес
и, чтобы проявилась соль земная
и смело распростёрлась до небес,
наполнив быстрой точностью сознанье
рокочущей стихом, взволнованной души,
способной вдруг застыть животворящей тканью,
которую хранят как Ангелы «сухие» чертежи!

Архитектурная графика


Юрий Тригубенко

«Прежде, чем что-то писать, посмотри, как красив чистый лист бумаги!»
(Японская пословица)


Когда проводишь по листу карандашом,
Не просто штрих на нем, а твой врожденный почерк:
Твоя посредственность, талант ли, нагишом,-
Лицо, пейзаж, проект, эскиз иль просто росчерк…
Способна линия о многом говорить!
В ней живописность может быть и даже чувство.
Иную линию никем не повторить!
В другом рисунке — ничего! В нем просто пусто!
Лист чертежа, порой, как Мастера портрет!
Не только мысль, — руки талантливой уменье.
В век цифровой таких портретов больше нет!
Как нет на сцене голосов живого пенья.
Все обезличил, заменил собой «контент».
На живописность линий крест поставлен всеми.
Теперь чертить способен даже «импотент»,
Хватая кнопками готовое, по теме.
И можно пыль в глаза пустить за пять минут.
И «перспектив» умелых строить не потребно…
Что нет таланта — это сразу не поймут.
Наоборот, еще отметят! И хвалебно!
Мне откровенно жаль следов карандаша!
Я не забыл, как чертит Валя Овиленко*…
И в чертеже теперь не светится душа.
И в каждой линии, ни чувства, ни оттенка.

 
* Валентина Овиленко- молодая девушка-архитектор, выпускница моего же Архитектурного факультета, с которой я работал в первом своем проектном институте Харьковском Промстройниипроекте, обладавшая талантливой архитектурной графикой.

****************************************************

Антонио Гауди

Вера Балясная

Антонио Гауди — мы пили глазами —
Безумства твои, —
Поэзия парка, сказка домов,
Фантомы собора —
Реальность видений и снов…
Гений безумец, гений мудрец,
Гений ваятель — великий творец.
Испанский зодчий — АНТОНИО ГАУДИ —
Нас восхищают творенья твои.

Credo Гауди

Владислав Морев

Эллипсы-Арки, Наклоны-Опоры —
Мягкие Камни словно текут:
Там, где Фантазия с Зрением спорит,
Область Эффектов, где Тайны поют.

Тайны есть Стили: Жилища Загадок,
Свиты Монархов в зеркальных Рядах, —
Их Единение станет Фасадом,
Противоборство сокрыв во Вратах!..

Лить и ковать будут Стены отныне, —
И Архитектор отныне Кузнец:
Гибкость в Движении быстром застынет,
Плазму Мозаик сливая в Венец.

Здание — Форма Скульптуры отменной, —
Что отменяет Пределы для Рук;
Мысли и Чувства в Сплетении ценны:
В их Самоценности — Тело и Дух!..

Асимметричная Ткань Облицовки
Калейдоскопом Рельефов жива:
Модному Городу будет Обновка!
Стиль — для Стиляги: ему же — Права!

Несовершенство Деталей отдельных
Здесь Совершенства слагает Итог:
Тело Sagrada Familia цельной
Ныне готовит к Восшествию Бог!..

Гауди — Волшебник Барселоны

Ирина Молчанова Ал

Его дети — замки из песка,
Каждым уголком неповторимы.
Гауди — фантазии река,
Как напевное загадочное имя.

Как гордится мастером своим,
Всех красот собранье — Барселона.
Но, когда он стал совсем глухим,
Сбил трамвай, не защищая звоном.

Умер неизвестный, в нищете,
Кто комфорт обдумывал богатым,
За него купаясь в красоте,
Нынче в вечность следуют палаты.

Их Король Модерна нарастил,
Людям, наслаждаясь любоваться,
Жизнь с архитектурою скрестил,
И детали здесь не могут драться!

Бог царит в гармонии частей,
Всё переплетая дополняет!
Этот пир предъявленных идей,
Учит нас и думать заставляет!

И стекается к нему весь мир,
И в лесах не отдыхает стройка,
И Святым Семейством ориентир,
Всем туристам, бесконечно сколько!

Я — поклонница искусства твоего,
Гауди — источник вдохновенья!
Не наскучит никогда мне ар нуво,
А тебе сегодня — день рожденья!

Архитектор Гауди

Лариса Незлобина

Великий зодчий Гауди
Творил в испанской Барселоне.
Нам от шедевров не уйти
И кажется нерукотворной
Симфонией, застывшей в камне,
Рукам покорный, словно магма,
Что рвётся с рёвом из вулкана
И устаёт, заснув в тумане.
Он пренебрёг стандартом, формой.
Постмодернизм художник создал.
Запечатлел природу в камне,
Как чародей небесной манны.
Представишь Гауди творенье
И вспомнишь чудное мгновенье.
Проходит век за веком в споре.
Страна чудес стоит у моря.
Творил её испанский гений
Среди хулы и потрясений.
Погиб он, как безродный нищий
Без денег, без друзей, без пищи.
Художника легко обидеть,
Он не умеет ненавидеть.
Дожил до славы скромный гений,
Ведь имя не предать забвенью

Памяти Антонио Гауди

 
Натали Сильвенер
Трамвайный путь накрыл собой погибший.
Все думали — то просто жалкий нищий.
Он долго неопознанный лежал —
Творец, неожидающий похвал.

В последнем и губительном поклоне
Он жизнь отдал прекрасной Барселоне.
Вдох первый и последний выдох ей!
Красавице, рожденной из камней.

Храм искупления — Фамилия Саграда
Мечтою был и мастера отрадой.
Средневековье, готика… день вчерашний.
Его постигла участь Эйфелефой башни.

Дали писал: «Должен родиться новый гений,
Чтобы закончить мастера творенье.»

При жизни труд Гауди не ценили:
Одни, пожав плечами, уходили.
Другие же, слова не тратя даром,
Назвали храм тот «каменным кошмаром».

Гауди много лет прожил на стройплощадке,
В крошечной строительной палатке.
Под куполом обрел последнюю обитель
И навсегда собора стал хранитель.

Со временем стал Барселоны символом Саграда.
Система сводов и опоры храма
Уникальны в своем роде.
Найти такое можно лишь в природе.

В камнях, керамике, металле
Лес оживает перед нами:
Колонны храма, как стволы деревьев,
Настенные рисунки птичьих перьев,
Гирлянды листьев и цветов букеты,
И жизни живописные сюжеты.

При жизни зодчий был известен мало,
Но и со смертью не стала громче слава.
Пусть не постигнет мастера забвенье,
Пока живут средь нас его творенья.

«Тысяча и одна ночь» ожили в камне,
Украшен интерьер поэзии строками —
То поселился в городе испанском
Дом Висенс в стиле мавританском.

Сползает ящер по холма крутому склону,
Ведет газон от моря прямо к дому,
Увенчан парк мифической скульптурой,
А каждый камень — элемент архитектуры.

Стремился зодчий не природу покорить,
А рукотворный мир в ней растворить.
Божественна природы акварель —
Гуэль-Дворец и парк Гуэль.

Путь Гауди — поиск решений новых:
Он избегал «проклятия угла прямого»,
А при созданьи Каса Мила
Опять его природа вдохновила.

Доходный дом — огромная скала,
Из камня высечены окон-глаза,
Дверей проемы, словно гроты —
Воды и времени работы.
Живые водоросли — балконов огражденья,
Декоративные повсюду украшенья.
«Ла Педрера» так прозвали мило

В народе каменную Каса Мила.
«Природа не геометр, а ваятель», —
Так часто повторял ее создатель.

Сын Барселоны Антонио Гауди

Наталья Демьяненко

В семье большой был младший сын.
Он над болезнью верх не брал.
Со сверстниками не играл.
Прогулки и всегда один.

Смерть в этом доме поселилась.
Жизнь забирала и резвилась.
Двух младших братьев увела.
За ними вслед и мать ушла.
Из всей семьи один остался.
И боль от всех скрывать старался.

Одет и модно, и со вкусом.
Поклонниц много у него.
В любви лишь счастье не дано.
Он посвятил себя искусству.

Его талант открылся в школе.
Рисунки просто поражали.
Всё здания изображали.
Фантазии то и не боле.
Кто видел их так лишь считали.

Природа гения учила
И тайны мудрости открыла.
Творенья Гауди загадка.
Заложен в них глубокий смысл.
Как будто в камне миф застыл,
От красоты на сердце сладко.

Здесь тесно так переплелись
Архитектура и природа,
Поэзия его народа,
И астрономия,и жизнь.

Здесь дух религий, их напевность,
Культуры волшебство и древность.
Всё символами рассказал.
Мир необычно показал.

Антони Гауди 1852-1926

Оскар Хуторянский

Неповторимый архитектор
И отрицатель прямых форм,
Как Риман или Лобачевский
Евклиду памяти в укор.

Нет Барселоны его краше
В Испании, да и везде.
Спасибо Гауди. Там каждый
Гордится им. Понятно мне.

Стоял я пред его домами,
Пошевелиться я не смел.
Не передать мне вам словами —
Там гений на меня смотрел.

Он умер нищим в Барселоне,
В больнице бедных, без родных…
А храм, что не успел достроить
Останки гения хранит.

Антони Пласид Гильем Гауди-и-Корнет 1852-1926, — испанский (каталонский) архитектор, большинство проектов которого возведено в Барселоне.

Джакомо Кваренги

 
Людмила Фершукова
ДжАкомо Кваренги — итальянский зодчий
Прибыл в город Питер темной зимней ночью.
Встретила Россия ледяною стужей,
Только знал Кваренги: здесь он будет нужен.

Мать с отцом хотели, чтоб служил он Богу,
Юноша иную предпочел дорогу.
Хоть в семье с деньгами было и негусто,
В Рим его послали изучать искусство.

Там его учили Бренна и Браманте,
Мальчик, несомненно, обладал талантом.
Был амбициозным, дерзким и упрямым
Этот итальянец родом из Бергамо.

Вычурный барокко уходил со сцены,
Строгость и симметрия шли ему на смену.
В стиле классицизма строилась Европа,
Джакомо Кваренги набирал здесь опыт.

Где бы пригодились знания и силы?
Дал совет учитель: попытать в России,
Там простор для творчества, строится столица.
Принят архитектор был императрицей.

Сразу с головою он ушел в работу.
Несмотря на холод, мерзкую погоду
Строились здесь здания, разбивались парки,
Строгие колонны, портики и арки,

Первый банк Российский, Царское село.
Ведь совсем немного времени прошло,
Сколько им построено в Питере, в Москве.
Стал аристократом город на Неве.

В честь победы славной русского народа
Были им воздвигнуты Нарвские ворота,
Был театр построен и манеж с больницей,
Этими шедеврами Петербург гордится,

Парк в английском стиле, Смольный институт…

Только бы сберечь нам эту красоту!
Сохранить потомкам старый Петербург
От погоды, времени, равнодушных рук.

Джакомо Кваренги 1744-1817г.г.
Им построены: Эрмитажный театр, Мариинская больница, Здание Фин.Эк. института — бывший ассигнационный банк, Смольный ин-т, Александровский и Константиновский дворец, ин-т Склифасовского в Москве и др.


Огюст Монферран


Людмила Фершукова
На Дворцовой площади Колонна,
Словно безутешная вдова.
У креста торжественно и скорбно
Ангела склонилась голова.

Это монумент не в честь победы,
Вон она — на колеснице скачет!
Это память об отцах и дедах,
И о них, погибших, ангел плачет.

Он скорбит о вдовах и сиротах,
Что им эти стеллы, обелиски?
Что им триумфальные ворота,
Если не вернуть родных и близких?

Автор знал войну не по рассказам,
В гвардии служил …Наполеона,
Был отважным, выполнял приказы,
Награжден за храбрость и …Колонну.

И ему поручен был Исаакий,
Храм великолепный и огромный.
В Питере его узнает всякий,
Также как гранитную Колонну.

В этом мире все немного странно:
Сколько зодчему собор здоровья стоил,
Но похоронить там Монферрана
Русский император не дозволил.

Огюст Монферран (Рикар) 23.01.1786-28.06.1858г.г.
Родился во Франции, учился в Париже на архитектора, в 1813 году поступил на службу в гвардию Наполеона, участвовал в битве при Арно и Лейпциге, награжден орденом Почетного легиона, в 1814 г. ушел в отставку. В 1816г. приехал в Петербург.
1828-1834г. – построена Александровская колонна, награжден орденом Святого Владимира 3ст.
1818-1822г.г. — Спасский Староярмарочный Собор в Нижнем Новгороде.
1818-1858г.г. — Собор Исаакия Далматского.
1858 — памятник Николаю I, не закончил.
Умер в Петербурге, просил похоронить в Исаакиевском соборе. Александр II отказал, так как Монферран был католик. Похоронен в Париже.


Франческо Растрелли


Наталья Цысь
Сияют большие парадные залы,
Изяществом дышит дворец Петергоф.
Стоят здесь по струнке свои генералы,
Средь каменных статуй и древних богов.

Парадные двери в пространство свободы,
Плафоны венчает весенний декор.
Растрелли мечтал ещё в юные годы,
Построить при жизни Священный собор.

Античные боги — Меркурий, Фемида,
Расскажут потомкам всем Новый Завет.
Здесь вы разглядите живого Давида,
С небес вдруг прольётся Божественный свет.

Где темперной краской расписаны стены,
Порхают амуры, стоит Аполлон.
Любуются им очень верные жены,
И ходят среди белоснежных колонн.

Великий был зодчий — Франческо Растрелли!
И вот на холсте его точный портрет.
Глаза его юные страстью горели,
Он знал непременно какой — то секрет.

Растрелли


Светлана Городецкая
Бартоломео Растрелли — звонкое имя Рассеи.
Моцарт в архитектуре, маэстро колонн и лепнин.
На Невское чудо столетья восторженно люди глазели,
Но кастовой строгой границей был бархатный полог гардин.

Я нынче хожу по залам, где царственно шли монархи.
Но их имена забыты, здесь царствуют надо мной:
Седой Леонардо да Винчи, иконописцы монахи,
Рембранд, великий Рубенс и Рафаэль молодой.

А «Зимний» поёт им славу каждой своей галереей,
Каждым залом парадным грохочет беззвучный гимн.
И пусть по монаршему праву, Романовы здесь старели,
Бартоломео Растрелли строил дворец не им.

Изысканный гений Растрелли…

Серик Устабеков
Изысканный гений Растрелли
Любил золотое барокко,
Хотя для решения цели
Бродил вдоль Невы одиноко,

В Душе представляя соборы,
Дворцы императорской славы,
Которые выросли скоро
Во имя Великой Державы.

Доменико Трезини


Людмила Фершукова
Был итальянцем, родился в Швейцарии,
Волосы темные, глаза карие,
Крепости строить умел и здания,
Был приглашен на работу в Данию.

Однако настырный посол из России
Сманил в Петербург Доменико Трезини.
Вернее, на Котлин, строить Кронштадт,
Был царь архитектору искренне рад.

Город и крепость в чухонских болотах
Были нужны для Российского флота.
Первым Трезини построил Кроншлот,
Новой столицы надежный оплот.

Форт возведен без изъянов и брака –
Шведского флота отбита атака!
Фортификатор проверен на деле,
Можно поставить новые цели:

Крепость достроить в устье Невы.
Зодчий теперь к Петербургу привык,
Уж не пугали дожди, холода.
Здесь его славы всходила звезда!

Заячий остров украсил собор,
Ангел над крепостью крылья простер,
Остров Васильевский им распланирован,
И Универ тоже им спроектирован –

Дом этот, созданный в стиле барокко,
Был для строителей лучшим уроком.
Здание Лавры и собственный дом –
Создано все кропотливым трудом.

Его схоронили в Сампсониевской церкви,
Там кладбище было строителей первых.
Не сохранились ни крест, ни могила,
Наверное, их наводнением смыло.

Парк там сегодня, где прежде погост.
А я в честь Трезини назвала бы мост,
Он не политик, не царь и не воин,
Больше других этой чести достоин.

Доменико Трезини 1670-1734, в Петербурге с 1703г. 
Форт Кроншлот (не сохранился), Петропавловская крепость (в камне), Петропавловский собор, Здание 12 коллегий, Летний Дворец Петра 1, Здание аптеки (угол Аптекарского и Миллионной), больница на Выборгской стороне, собственный дом на Васильевском острове и др. Сохранилось 16 зданий.
Обсуждение закрыто.