19 век

Бессонные ночи,
Бессвязные речи,
Бездонные очи,
Бездымные свечи,

Разлитые пунши,
Распитые тосты,
Разбитые души,
Размытые версты,

Заметная злоба,
Залитое горе,
Заветное слово,
Забытое вскоре.

Прочитанных истин,
Пропитанных ядом,
Увядшие листья,
Упавшие взгляды.

Продрогшие руки,
Протекшие боты,
Уснувшие звуки,
Усопшие ноты,

Натужные речи,
Ненужные слезы,
Бездымные свечи,
Безумные грезы!..

Революционный террор

Владимир Пипченко

Россию разбудили декабристы
И Герцен зазвонил в колокола.
Воспитывал Нечаев террористов,
Расправа первая произошла.

Что делать Чернышевский написал
И к топору призвал крестьян, рабочих,
За что на каторгу тотчас попал,
Считался демократом между прочим.

Пошла охота на царя, вельмож,
Князей, градоначальников и прочих,
Стреляли и взрывали, что есть мочи,
Стал царь освободитель им не гож.

На тысячи уже ведётся счёт,
Помазанник убит с восьмого раза.
Народовольцы теребят народ,
Террора расползается зараза.

Сменилась власть и наведён порядок,
Он терроризм в России подавил,
«Черту оседлости» установил,
Евреев быт и прежде был не сладок.

В двадцатом веке вновь расцвёл террор,
Живёт и множится он до сих пор.

Крестьянская изба 1835г

Галкин Юрий Анатольевич

Избушка, крытая соломой,
Лучины тусклый полусвет,
Январский вечер — полудрёма,
В печи готовится обед.

Пузырь в окошке, мать с ухватом,
Телёнок стукнул за стеной,
Ребёнок в люльке — стог у хаты,
Собака просится домой.

Буран пронёсся по деревне,
Занёс большак на три вершка,
Шарахнул конь — подсдали нервы,
Услышав в поле, вой волка.

На печке возятся ребята,
Хозяин впрок *баклуши бьёт,
В передней образ и цыплята,
Корова в стойле проревёт.

Котёнок в хищника играет,
На лапоть, прыгая в наскок,
А ветер волку подвывает,
И копоть сажи в потолок.

В углу метла и коромысло,
Под спальной лавкой связка дров,
Кулёк подвешен — творог с брынзой,
Сундук и кованый замок.

В сенях долблёное корыто,
И вместо сита — решето,
На прялке шерсть клубками свита,
Топор пила и долото.

Здесь лубяной на санках короб,
Ведро дубовое, ушат,
Мешки с мукою, шпик и холод,
Ослоп, колун, и *коловрат.

Так жили предки в прошлом веке,
Не в соболях, но без нужды,
Им равных не было на свете,
И мы их славою горды.

*Баклуши — заготовка деревянной ложки.
*Коловрат — смотрите вверху.

Влюблена в девятнадцатый век… Век дуэлей и танце

Дарья Серенко

Влюблена в девятнадцатый век… Век дуэлей и танцев,
Век вина, не нашедшего вовремя нужный бокал.
Почему не могу, почему не могу оказаться,
Там, где шорох кудрей тонет в шуме разряженных зал?
Я хочу как тогда: то краснеть, то бледнеть, то смущаться,
Оголённую шею алмазным колье окаймлять.
А устав танцевать, слушать шёпот влюбленных красавцев,
И смеяться, и взглядом кокетливым их провожать.
Я хочу хрусталя, шоколада, атласа и воска,
И танцующих пар в обрамленье огромных зеркал,
Чтобы снова Наташа Ростова с Андреем Болконским
Пережили тот самый волнительный в жизни их бал.
Девятнадцатый век… Утонченность всех жестов и линий.
Не воскреснуть тебе из страниц запылившихся книг.
Я княгиня тех книг… Я, наверное, просто кнИгиня.
Я жила там всегда, пусть не зная французский язык…

Либеральные реформы Александра Второго

Иван Есаулков

Закончилась бесславно
Последняя война,
Расстроено хозяйство,
Казна истощена.

Крестьянскую реформу
Россия провела:
Хотелось больше пользы,
Хотелось меньше зла.

И о реформе земства
Царь утвердил закон,
В нём обществу навстречу
Пойти решился он.

В собрания, управы
Шёл «третий элемент»*,
И в школы, и в больницы,
Где рос интеллигент:

Там школу управленья
Хорошую прошли.
А в городе реформу
Чуть позже провели

И сразу поспешили
С реформою суда,
Где ранее присяжных
Не знали никогда.

Стал суд открытым, гласным.
Была отменена
Казнь смертная в России,
Будь хоть какой вина.

Военные реформы
Тянулись много лет,
В них генерал Милютин**
Оставил яркий след:

Рекрутчины отмену,
Замену на закон
С конкретным сроком службы
Провёл в реформах он.

* Учителя, врачи, агрономы и т.д.
** Д.А. Милютин — военный министр

Люди сороковых годов

Иван Есаулков

Западник, славянофил —
Два теченья, две морали,
И, насколь хватило сил,
Роль в истории сыграли.

Чаадаев, Соловьёв,
Герцен — первое теченье.
Киреевский, Хомяков —
Против них, в сопротивленьи.

А у первых — жизнь-копейка,
Как бывает на Руси!
У вторых — «винца попей-ка
Да икоркой закуси!»

— Для России — путь привычный
Тот, что западных стран путь!
«Для России — путь отличный
От других (в общине — суть)!»

— Нам ни с чем не разминуться
(Эта истина стара)!
«Надо в прошлое вернуться
На два века, до Петра!»

И никто не переборет,
Предлагая два пути…
До сих пор Россия спорит:
По какому ей пойти?

Народничество

Иван Есаулков

Лозунг выдвинул Герцен: «К народу!» —
И «хожденье в народ» вошло в моду!
Молодёжь тот призыв приняла
И в деревню, к народу, пошла.

Появлялся в селе новый житель:
Врач иль фельдшер, кузнец иль учитель, —
«Возвращал» накопившийся долг,
Средь крестьян агитацию вёл.

В «Исторических письмах» Лаврова*
Прозвучало: община — основа
Для того, чтобы русский народ
Совершил в стране переворот.

А Бакунин*, бунтарь по природе,
К анархизму во взглядах приходит:
Нет, считает, другого пути,
Надо все государства смести!

И он авантюриста встречает —
Это был беспринципный Нечаев*:
«Презирать и мораль, и закон
Должен каждый», — доказывал он.

И запало Нечаева слово
В души многих людей, и Ткачёва*
Захватили слова и дела —
В нём идея террора жила.

А затем землевольцы** хотели
Пропагандой решить свои цели,
Но не выиграли они спор
И к борьбе подключили террор.

* П.Л. Лавров и М.А. Бакунин — идеологи народничества, С.Г. Нечаев и П.Н. Ткачев — представители авантюристического направления в революционном движении, проповедовавшего террор.
** Представители революционно-террористической организации «Земля и воля».

Народовольцы

Иван Есаулков

В «Земле и воле» вышел спор:
Была одна часть за террор,
«Народной волею» она звалась;
Другая — «Чёрный передел» —
Считала, что одним из дел
Должна быть мирная борьба за власть.

Одна часть — за переворот,
Захватом власть берёт народ,
Иль партия, коль говорить точней
(Надежды нету на крестьян!),
И это был опасный план,
Но не меняют на ходу коней!

Идёт охота на царя,
О жертвах же не говорят,
И Александр убит, в конце концов.
Сын к контрреформам приступил,
Пятёрку смертников казнил.
Так сыновья всегда мстят за отцов.

«Освобождение труда»
Плеханов основал тогда,
Марксизм пропагандировался им.
Народничество же на нет
Сошло, оставив яркий след
В истории, как терроризма гимн!

Воспоминание о 19 веке

Илья Будницкий 

Хорошо, что закат малинов, —
Слабым отблеском исполинов
Оплывает во мхи гранит,
Снова рябь побежит по водам
Под недвижимым небосводом,
Чьи-то тени земля хранит.

Вспоминанье — легко, прозрачно, —
Звуки вальса и в паре фрачной
Девятнадцатый век парит,
И гроза остаётся в людях,
Лицеисты — в героях, судьях,
Остальное — в руках Харит.

Где граница, в каких пределах? —
Как лихих отделить от смелых? —
Упоение и — хаос? —
Как прекрасное ныне страшно,
Как отравлено сыть и брашно, —
Вместо пчёл различаю ос. —

Быстрокрылых и желтоглазых,
Равнодушных в своих проказах,
Механических пиццикатт,
В повторении сот и знаков —
Лихорадочен, одинаков,
Не малинов — багров закат.

Как упадочен век без грима —
Увядание слишком зримо,
За победами — яд словес,
«Вольнодумство плодит пороки!..» —
Не задумываясь о роке,
Наш закат набирает вес.

И мелодия рвёт постромки —
Не багрово — черно на кромке,
Воздух влажен, тяжёл на вздох,
Тишина невесомо давит,
И с востока на запад правит
Очертанья былых эпох.

19 век. Посвящение

Ленкова Анна

Созвучие побед и поражений.
Манерный век красавиц и балов.
Замысловатость фраз и ощущений.
Век гениев, отчаянных творцов.
В перипетиях судеб и событий
Рождение умов, оставшихся в веках.
Где вы теперь?
Маячат только тени,
В оправе книжной меркнущий брильянт.
Вы вдохновили многих на поступки,
Но уж и те ушли за горизонт.
Бунтарский дух нам отдан на поруки,
Но в нас он больше не живет.

Девятнадцатый век