Где-то жаркое стоит нынче лето
И под солнышком асфальт плавится.
А в Исландии и летом
Надо быть тепло одетым,
Только остров этот нам нравится.
А кому-то южный бриз кожу гладит
И коктейли подают с зонтиком.
Ну а мы, забавы ради,
Как дурные, лезем в кратер
Вот такая, мать её, экзотика.
Мы не то, чтобы дождям очень рады,
Но привычны стали тут нам они,
А стоять друг к другу задом
Под горячим водопадом
Это круче, чем потеть в сауне.
Погоняться по волнам за китами,
Поцарапать ледники кошками.
Где еще себе позволим
Среди льдин поплавать вволю
И по лаве походить ножками?
Мы на память подберем бурый камень.
Будет с грустью нелегко справиться.
Пусть зовут нас дураками
За скитанья с рюкзаками,
Только нам такая жизнь нравится.
Пейзажи Исландии
город эльфов
дышит ветрами.
Разноцветные лошадки
от восходящего солнца
жмурят ресницы.
Ни одного деревца,
ни одной травинки
среди чёрного камня.
Забытый кратер
глядит в небо
единственным глазом.
Эльфийская ладья
собирает команду
на затерянный остров.
Тишина в посёлке,
чистое небо,
рыбаки в море.
Премного собой горда
Исландия — остров пламени,
Исландия -остров льда.
В те дни,когда с юга птицы
Стремятся на севера,
Мне тоже дорога снится.
Я чувствую:мне пора!
Там волны штурмуют скалы,
Там ловит селедку флот,
Там в море живут нарвалы,
Там кит под водой поёт
Про каменную медузу,
Вулканы под слоем льда…
Там летом летают музы.
Я тоже хочу туда.
Траву здесь почитают за деревья,
Мхом сиротливым скалы поросли
И табуны дрейфуют по кочевьям.
Здесь камни плавит огненной рекой,
И за’стит небеса смертельный пепел,
Могучий тролль гигантскою рукой
Сминает горы в кряжистые цепи.
Упругим смерчем налетает снег
Сбивает с ног, срывает малахаи..
Сиянием чудесным полыхает
Полярной ночи медленный разбег.
Здесь дышат, содрогаясь, ледники,
Храня историю от века и до века,
И рвутся к побережью, словно в Мекку
Последние ледовые полки’.
На черных пляжах выброшенный лёд
Раскинулся алмазным ожерельем..
В солёной изумрудной колыбели
Спит айсбергов непобедимый флот.
Здесь слёзных водопадов кисея,
Сверкая, заколдовывает время,
И дух свободы скидывает бремя
Пустых сует земного бытия.
Здесь ураган проводит кутежи,
Распахнутое море моет берег,
Живущие, так ясно в Бога верят
И знают, что Господь непостижим..
Владимир Тяптин
Удивительная всё же
Эта дивная страна.
Хоть нет леса в ней, так что же? —
Всё равно мила она.
Горы, реки, водопады
Подарил ей здесь Господь.
Хоть и север, а в награду
Теплоту сердцам даёт.
На Земле нигде не встретишь
Столько гейзеров, как здесь.
Красоте такой, как эта,
Воздают все гости честь. —
Миллионы в год! — Как птички,
Прилетают — их здесь тьма.
Восхищаются водичкой —
Вся планета — без ума.
Да и как не восхититься! —
На десятки метров вверх,
Из глубин сумев пробиться,
Плещет, восхищая всех.
Вот и я не удержался
И, вскочив на свой Пегас,
Вмиг до гейзера домчался
И любуюсь им сейчас.
Край, подвешенный за ушко —
Круг полярный разместил
На своей цепи, как душка, —
Сердцу радостному мил.
Ах, Исландия! Не даром
Любит так тебя народ.
Потрясающие дали
Среди северных широт!
Island
Владислав Морев
Линза замёрзшей Лавы,
Выросшая из Бездны,
Пепел и чёрный Гравий —
Почва Загробной Песни;
Грохотом Волн холодных
Мимо Атлант струится,
В тёмных солёных Водах
Синим Китам не спится.
Ливни, Снега, Туманы
Скальные Бухты точат,
Призраки Света манят
В Мраке промозглой Ночи.
Ветры ревут и воют,
Плачут, зовут и стонут,
Высится Гнев Прибоя
Над Глубиной бездонной.
Рыб Серебро мерцает,
Злато Пучин таится
В этом суровом Крае,
Призванном с Тьмою биться.
Люди, Стихии, Саги
Родственны здесь друг другу, —
Соль и Железо Влаги
Словно братает Руки.
Стаями Птиц на Скалах
Издревле тут селили
Тех, что сюда Пристали
Вместе с морскою Пылью.
Путь их к Полярным Звёздам
Был Одинок и Волен,
Словно бы в Скальных Гнёздах
Счастье пришло к Изгоям.
В Тени Вулканов спящих
Страсти одеты в Камень,
Снайфельс Вальгаллу прячет, –
Древних Героев Гавань…
Исландия
Евгений Мурзин
Средь тысяч скал, хранящих вечность
Сквозь отблеск призмы лютых зим
Предстал пред нами остров млечных
Вершин сиянье горных льдин.
Сквозь сумрак таинства просторов
В главенстве истинных ветров
Чарует край влекущим взором,
Воспетый древностью эпох.
Над плеском волн сакральных фьордов*
В очах забвенья сотен лет
Парят орланы в небе гордо,
С вышин взирая лоно рек.
И Тор* хранитель небосклона,
Хранитель вечности светил,
Под шум дождя и ветра стона
В потоке истин высших сил,
Держа в деснице грозный Мьёлнир,*
В защиту северной земли
Дарует свет сиянья молний,
Как знак Божественной любви!
Исландия
Лариса Терещенко 8
Снежная вершина в середине неба,
Ночью не увидишь ты над нею звёзд.
В северном сиянье и в закате нега.
Чудные зарницы из волшебных грёз.
Ледники сверкают и, подтаяв, живо
Наполняют русла быстротечных рек,
Низвергаясь в бездну с безграничной силой.
Царствует природа, а не человек.
Гейзеров долина, тёплые озёра,
С молоком салатным, всем ласкают взор.
Тёплою водою обеспечен город,
В океан купаться? Это просто вздор.
Самый мощный гейзер, бьёт на тридцать метров,
Рассекая с пеной бирюзовый шар.
Тёплое теченье, ласковые ветры,
Стелется и вьётся, поднимаясь пар,
Где-то над воронкой, впадиной и чашей.
До другого всплеска несколько минут.
Будьте осторожней, экскурсанты наши,
Восемь тонн в секунду круто обожгут.
Здесь грибы повсюду, их косою косят.
Есть форель с лососем, только спиннинг брось.
Нет мышей в природе, змей не встретить вовсе
И собак увидеть нам не довелось.
Мелкие лошадки с крепкою закалкой.
Уйма диких уток, стаи лебедей.
Вдруг вулкан задействует, нас ему не жалко.
Иль через столетье , тут ему видней.
А на крайнем юге громоздятся скалы.
Кораблям, пожалуй, не найдётся бухт.
И галдят, гнездятся птичии базары,
Беспрерывным криком, оглушая слух.
Остров этот больше Дании в два раза.
Меньше двухсот тысяч жителей на нём.
Половину отнесём на Рейкьявик сразу.
Остальных же по другим городам найдём.
Еду по долине и по плоскогорью.
Одинокий хутор вдалеке лежит.
Каждый домик белый и под красной кровлей,
Средь зелёной травки, сказочной на вид.
Зелени квадратик, под названьем туна,
Рукотворный коврик с кормом для овец.
В хейди дом построить, если кто надумал
За того заступник будет сам Творец.
Потому, что хейди это плоскогорье,
Строят там жилища только для бродяг.
Да, и мне встречалось ветхое такое,
Лет ему под двести. Отдых не пустяк.
Воздух очень свежий, нет автомобилей,
То песок, то лава, это не шоссе.
Видно день жестянщика люди отменили
И рискуют ездить далеко не все.
Только побережье заселяют люди,
Глубже населенья не было и нет.
Жить в камнях и скалах человек не будет,
Он в пейзаж тот лунный, свой не впишет след.
А поля из лавы все покрыты мхами.
Цвет их восхищает серо-голубой,
Жёлтый, рыжий, чёрный, изумруд и пламень,
А в горах сверкает бело-ледяной.
Место для экстрима с ледяной горою,
На вершине может встретиться вулкан.
И назвали остров Ледяной страною,
Это по-норвежски звучало, как исланд.
Фамилии имеют только часть исландцев,
У большинства лишь имя, закон на это есть.
Это удивляет только иностранцев.
Народ — семья единая считают люди здесь.
Немного полицейских с береговой охраной,
В форме цвета хаки автобуса шофёр.
Армия отсутствует, факт, довольно странный,
Никогда и не было, вплоть, до этих пор.
Поселились викинги, знавшие оружие,
Драться им с монахами не было нужды.
Да и те монахи были безоружными,
Бедные отшельники мудростью просты.
Семь веков в Исландии вандалы безнаказанно,
Норвегия и Дания чинили произвол.
Потом Кеблавик годы с Американской базой,
В две тысячи шестом году последний борт ушёл.
В стране нет безработных и лишней бюрократии.
Живут в своих квартирах и в собственных домах.
И многое здесь лучшее, чем в целом мире, кстати.
Есть счастье, мир и дети в некрупных городах.
В их университетах не мало факультетов,
Редакции, спорткомплексы и выставочный зал.
Но на скале высокой, по виду одинокой,
Живёт народец эльфов, он сказочен и мал.
Король и королева без зависти и гнева
Народцем этим правят несметные века.
И каждый верит, вроде, от берега отходит
Кораблик их в Норвегию, что легче мотылька.
Исландия — царица океана
Писателей… там на сто вёрст вода.
А если… пусть горит всё синим cветом,
Давай сбежим, пожалуйста, туда!
В тот «центр земли», описанный Жюль Верном,
Где попадаешь в прошлые века.
Где тонкие берёзки гнуты ветром,
Где как пираты, бродят облака,
Цепляя животом седые сопки,
Изранившись о пики ледников.
Где точно «королевой снежной» соткан
Тот изумрудно — матовый покров.
Где водопадов звонкие капканы,
Где гейзеров лиловые дымки
Уходят прямо в неба панораму…
Сбежим, возьмём с собою в рюкзаки
Удачу, и романтики немножко,
Мечту об удивительных краях,
Где маленькие эльфы (ростом с кошку)
Соседствуют с Богами на паях.
Где тысяча озер и сто вулканов.
Немыслимо! Восторг! Сойти с ума!
Исландия! Царица океана!
Там в лето превращается зима.
Суровы нравы,грубоваты лица,
Вулканы, горы, рыбные моря,
И невозможно, сразу не влюбиться.
Порой российским веет холодком
Разнообразна и близка природа,
И чем то схожи, с нашим Ермаком
Легенды викингов и славные походы.
Неповторимый облик ,простота,
Естественность, нет пробок, гари,сажи
Удобные для жизни города,
Красивые для отдыха пейзажи,
Я улетаю, но еще вернусь,
Куплю горбушку резаного хлеба,
Где мой знакомый, почти русский гусь,
И озеро, в котором видно небо…
Исландия
Марина Хаханова
Исландия… Мы грезили
Где кратеры и гейзеры
Кипящей пеной ластились к ногам,
Дымящими вулканами,
Долинами туманными
Мечтали-мчали к лунным берегам
За тайной мироздания,
За северным сиянием —
Зелёный в небе таял изумруд, —
За сагами, за эльфами,
За древними рельефами
Мы северный проделали маршрут.
Там сон тысячелетия
Ледник хранит. Наследие
Там викингов. Там Тор на ярость щедр
Завьюженными взвизгами,
Дождём, ветрами, брызгами,
Огнём и пеплом раскалённых недр.
Рейкьявик
город в чёрном пальто.
Свет убегает прочь.
Ветер — мистер никто.
Трогает поры крыш,
прыгает по кустам,
бегает словно мышь,
бесится где-то там.
Порт — бедняга устал,
тяжко дышит гигант.
Снегом кружит портал —
поднебесный десант.
В скалах наморщил лоб
старый упрямец — тролль,
носом прямо в сугроб,
телом в морскую соль.
Викингов помнит мох,
воронов крик и песнь,
что напевал им бог —
Один и ныне здесь.
В улицах есть свой стиль,
в зданиях есть тепло,
церковь бросает шпиль
в светлое высоко.
Петр Затолочный
От холода синие горы в снегу
взметнулись над синим студеным заливом.
И город раскинулся на берегу
и дремлет под небом безоблачным, синим.
Рейкьявик! Ты гейзером ведь у воды
из древних времен по-исландски зовешься.
Здесь верится всем в исполненье мечты,
что холод душевный теплом обернется.
Рейкьявик… Раскинулся здесь неспроста:
сердцам горожан из затейливых зданий
сродни, видно, снежных вершин чистота
и гор синева с вечным зовом и тайной.
Везде удивленный висит интерес —
балкончики, башенки, словно из сказки.
Тюльпаны, пионы, глицинии здесь,
везде уголочек имеется райский.
Над городом малоэтажным — собор,
почти на сто метров крест в небо поднялся.
Ведь главное — Бог! И народ, сердцем добр,
воздать ему должную честь постарался.
А рядом кольчуга, секира да меч —
стоит викинг Эриксон на пьедестале.
О тысяче лет с дня рождения речь
огромный гранит в сердце молча вливает.
Рейкьявик! Не жарок, не холоден ты,
спокойнее вряд ли на свете есть город.
Ты — пристань красы и большой чистоты —
стоишь перед жизненным холодом гордо.
Акюрейри
Петр Затолочный
И студён, и безжизнен полярный круг,
и в ознобе зубами стучат там камни.
Но зеленый оазис там встретишь вдруг —
Акюрейри его название.
Холода за вершинами снежными спят,
светит солнце, и тишь над фиордом.
Стадион, аквапарк, ботанический сад
дышат жизнью зеленой гордо.
Речка горная Глер — ее натиск под стать
древним викингам — мечется грозно.
Водопад, древний колокол можно видать,
там — табун лошадей низкорослых.
Заповедная роща, цветы и трава,
что ни дом, то шедевр Акюрейри.
Океанские встали на якорь суда,
порт — в морозную Арктику двери.
Акюрейри! Долиною ты у воды
называешься в речи исландской.
Но тебя, закуточек средь зябкой беды,
называть лучше б северной сказкой.
У памятника викингу Ланднемару
Петр Затолочный
За жизнь в селеньях над фиордами,
разбуженную в глубине времен,
увековечен ты потомками —
в граните на пригорок вознесён.
На пьедестале ты со спутницей,
и дикий контур барка под тобой.
Грядущий Акюрейри тебе чудится,
и на него ты указал рукой.
В руке копье и меч за поясом
и челюсть крепкая, но нет врагов.
Сражался ранее ты, викинг, доблестно,
теперь природу покорить готов.
С копьем пойдешь в горах охотиться,
и на косу перекуешь свой меч.
Об овцах тоже позаботишься,
очаг жена сумеет уберечь.
Пусть редко солнышка сияние,
в земле есть много водного тепла.
Благословенная Исландия
приют бездомным викингам дала.
Исландские горы
Петр Затолочный
В стране горячей и льдистой
на самом краю земли,
в горах на вершине мглистой
полотна снегов легли.
Когда в душе моей хмарно,
я о них вспомнить рад.
Горы в краю полярном,
что стадо китов лежат.
Мир синих ветров чудесен,
и в сердце гигантов жар.
Бьет из сердец их гейзер,
и греет природу пар.
И брызнут зеленью рощи,
и с удивленьем глядит
на двойников своих мощных
забредший в фиорд кит.
И горы вечности внемлют,
вкруг них молчит неоглядь.
И, кажется, ввысь всю землю
готовы они поднять.
А мне бы опять под небом
в исландских горах лечь.
Я в стынь, как они, хотел бы
тепло в своем сердце сберечь.
Исландские саги
Петр Затолочный
Давно в закуточке души моей
дремлет Исландия,
однако, мечте посещенья страны
я не верил.
Судьба же на остров с горами в снегу
занесла меня,
по Эйя-фиорду корабль наш приплыл
в Акюрейри.
Исландские слышатся саги
в полнощном оазисе,
остался за кругом полярным
шум шквального шторма.
Беззвучно речь мудрая
Халлдора Лакснесса
мне сыплется в уши
из каждого дома.
Исландия!..
Горная, снежная, тайная,
с холодною кожей,
но с сердцем горячим.
В горах, словно стадо слонов,
снега таянье:
не может от теплых сердец
быть иначе.
И блещут вершины
доспехами викингов,
от бурь шепот саги в домах
охраняя,
хранят свет оазиса,
сказочный лик его —
и мысль о цветке средь снегов
оживает.
Изваяны в камне,
с холма смотрят первые жители,
и колокол сыплет о чем-то
напоминание.
Незримо лежит в мерзлой пустоши
путь удивительный,
и слышно шаги,
вдохновленные сагою давней.
Йоль
Марина Николаева-Бурак
За синей атлантической волною,
Но мне всё время кажется она
По духу очень близкой и родною.
Об этом однозначно говорит
Древнейший и красивый праздник Йоля:
Когда во мраке Солнце не горит —
Тринадцать дней приёма алкоголя.
У русских и исландцев общий шик:
Ни разу не откажутся от водки,
А пропустив поллитру от души,
Закусывают ломтиком селёдки.
У русских принято ловить чертей,
А у исландцев — духам поклоняться:
Приходят эльфы, тролли всех мастей,
И мертвецы вылазят послоняться.
У русских — мордобой взамен игры,
Терпения и мужества проверка,
Исландцы жгут из мусора костры
Да запускают в небо фейерверки.
И там, где русский гаркнет: «Ёшкин кот!» —
Разбив хлебало на дороге скользкой,
Исландец тоже киску позовёт,
Но только это будет котик Йольский.
Наш мир велик, в нём нечего делить
И незачем врагов найти пытаться.
Не лучше ль по стаканчику налить
И в кураже со всеми побрататься?..