Пьет дождь из чаши поднебесной,
Он, как блаженный Авалон,
Нам ставший из легенд известным.
Британский остров — Бастион,
Танцует ветер на просторе,
В сказаньях золотой дракон
Защиту вел на небосклоне.
Там доблестный король Артур
Сражался храбро, мощью чести,
И помогал Экскалибур*
Ему посланник доброй вести.
Туманом дышит Альбион,
Парит мечта, раскинув крылья,
Великолепнейший мой сон,
И от погоды нет унынья.
Британский остров — Бастион,
Рассвет, закат — дуэт прекрасный,
Согреет солнечным теплом,
Над покорённым сердцем властный.
С той очень необычной стороны
Где рядом с новостройками в есть старина,
Так поразившая до самой глубины.
Там тайны королевского двора,
Свои традиции оберегая и храня,
Дошли до наших дней через года
Величество и мощь с собой неся.
Там правит как и прежде Королева
Из Букенгемского Дворца,
И транспорт ездит только слева,
Шекспира ж почитают как Отца.
Биг Бен стоит все в том же месте
И бьют часы в свои колокола.
Там чай и молоко пьют вместе,
Такой вот Англия для нас была!
Великобритания
Борис Шмуклер
(эпиграмма)
Лишь остров — метрополия остался
Былой «владычице морей»
Растерян пышный шлейф колоний,
Но дух державный, всё ж при ней.
Прогулка вдоль Темзы
Валерия Ливина
Чудесные виды, раздолье уму.
Шагаю неспешно, любуюсь понятным
И вновь нахожу поучиться чему.
Здесь можно увидеть старинные виллы,
А рядом — дизайнерский странный модерн.
Все признаки жизни комфортно-обильной
Являют мечтаний заветный предел.
Мне это привычно и вовсе не важно,
Без зависти просто глазею вокруг.
Забавно коснуться богатства однажды
И снова вернуться в отмеренный круг.
Пройду мимо фермы с козлиным обильем
(Представьте, такое случается здесь),
Скульптура Петрова, и мостик мобильный —
Различных чудес возле Темзы не счесть.
Затем возле Гринвича — больше диковин:
Адмиралтейство, музей Катти Сарк.
Здесь всем мореходам приют уготован,
В котором хранится малейший пустяк.
Прогулка вдоль Темзы — не просто прогулка:
Рассматривай, думай и снова учись.
Вся мудрость истории в тех переулках —
Прогулка длиной в мореходную жизнь.
Возвращайся, королева
Василий Романенков
Мит-Роуд — справа, Сити — слева,
А Темза выгнулась дугой…
Здесь ты сегодня королева,
А завтра — кто-нибудь другой.
Средь карнавалов и крушений
Есть островок, где гладь и тишь…
Мир справедлив и совершенен,
Когда из Лондона глядишь.
Здесь непременно перемены
Страну обходят стороной.
Неторопливы и степенны
Все мис и леди — до одной.
Здесь столько дней с чужого древа
Вкушаешь плод! В глазах тоска…
Пора вернуться, королева!
Не забывай, что ждет Москва.
Из записок об Альбионе
Пески сыпучие в докладах…
Посулы, обновив наряд,
Шумят глаголами во градах,
Неся в умы пустой заряд.
В совсем туманном Альбионе
Двор королевы приуныл
И дух веков на старом троне
В пустом усердии застыл.
Читает он в архивах даты
Величья стёртой старины
И зрит, как рыжие солдаты
По Темзе тащат плод войны.
В казне сверкали горы злата,
Каменьев из туземных царств,
Шелка цветов луны, заката
И деньги разных государств.
На всех широтах океана
Рубили волны корабли.
У Букингемского фонтана
Горели ночью фонари.
Монархи парки возводили,
Из вод сплетали кружева
И изумруд вокруг стелили,
И покупали острова.
Всё в тлен эпохи превратилось,
Осталась видимость богатств.
Над Темзой солнце опустилось,
Взойдя на свод новейших царств.
В одном из них премьер лукавый
Опору трону отыскал
И двор величия забавный
Продолжил труд своих начал.
Англия
Жанна Жарова
И пасторальные пейзажи.
Соборов готика, и даже
Та одинаковость домов,
Которая зовется стилем.
Часовенка с высоким шпилем,
Но почему-то без креста,
За ней могильная плита
С четверостишьем полустертым
О том, что вечна память мертвым,
А жизнь живая — для живых…
Все это вместе — ляжет в стих.
Все это Англией зовется.
Как знать, когда еще придется
Увидеть милые края,
Где поселилась дочь моя:
Людей приветливые лица
И величавую столицу,
Аббатства полутемный неф,
Замысловатый барельеф
И родословную Сент-Полов;
Музей средневековой школы;
На пугал выставку зайти
И зайку встретить на пути…
Лишь тридцать дней — такая малость!
Но в сердце навсегда осталось
То место на краю земли
В стране, где правят короли,
Где эльф и гном живут — не тужат,
Где гномы с хоббитами дружат,
Душистый собирают хмель
И в подземельях варят эль.
Где моря Северного воды,
Церквей таинственные своды,
Дремота дюн, простор полей —
И счастье дочери моей.
Новая Англия
Лидия Олейникова
Надменный и туманный Альбион.
Овсянка, сэр! И жареная рыба!
Стиляга денди, модник и пижон.
Английский всюду, «чОпорная» глыба.
Лихие скачки, «Гиннес», грог и смог.
Магическая трель часов Биг-Бена.
Наверное, я подведу итог
историей, Невиллом Чемберленом.
Глаза небесно-голубые!»Наци-цвет»!
Шатенов мало, черных нет в помине.
Задумчив Холмса завершающий портрет.
Дрожащий сыщик с трубкой у камина.
Хочу поспорить, то есть возразить.
Разбавлена вся Англия туманом.
Этническим, и родовую нить
другие заплетают, без обмана!
Овсянку заменила индо-смесь.
Вкуснейший «Карри», сотни вариантов!
Рыбешку заменили суши. Есть
итало-пицца, радость эмигрантов!
Индийский чай, без сливок вечерами,
чистейший, пьет английская семейка.
Индийцы же, но это (между нами).
Английский чай пьют, с русской карамелькой.
Закутаны платками до бровей,
«Хиджабы» подметают тротуары.
Арабки, сказки «тысячи ночей»!
Индийские вокруг мелькают «сарри».
Старейший клуб, «Ноттс Каунти» купил
араб — у англичан, фанат футбола.
Индийцы заимели сотни вилл.
Довольно честно, все без произвола.
Огромная терпимость ко всему:
религия, цвет кожи, стиль одежды.
Смотрю на очень дружную страну.
Надменные, но все же не невежды!
Англия
Митькина Ольга
Зеленые луга,
Пасутся где овечки,
И дождь, и облака,
И гуси возле речки,
Биг Бен, парламент,
Винзорский дворец,
Елизавета, Чарльз,
Их царственный венец
И юбки, и волынки,
Наследственные пэры
Одеты по старинке
Все англиканской веры,
Английские бульдожки,
А с ними в шляпах дамы,
Садовые дорожки,
Где малыши и мамы.
Оксфорд
Лора Веселова
Оксфорд встретил меня дождём,
Нудным, серым, чисто английским.
Я воспользовалась плащом,
Ведь он мой реквизит туристки.
Не увидеть из-под зонта
Все шедевры архитектуры.
Колокольни и купола –
Результаты высот культуры.
Каждый колледж неповторим,
И гордится своими сынами.
Дух традиций в кампусах чтим,
Почитается и за стенами.
Город колледжей удивил
Жёлтым камнем своих строений.
Серый дождик не замутнил
Самых светлых моих впечатлений.
Стоунхендж
Наталия Пегас
Затерялся в холмах Девоншира
Непонятный алтарь бессловесный.
Вот ещё одна тайна у мира, —
До того он стоял неизвестный.
Здесь искрятся огромные глыбы
И повсюду следы полустёрты,
Под созвездьем сапфировой рыбы
Может быть, оживёт город мёртвых…
И ворвутся бесплотные тени
В сей зловещий магический круг,
Многоцветною лентой виденья
Станут рваться из дымчатых рук.
Сколько было ещё погребений
Или жертв человечьих во мгле?
Я не знаю, но запах корений
Не приносит спокойствия мне.
Вот бы знать, чем являлся когда-то
Этот мрачного вида собор.
Под ногами — незримые клады
И от лунного света узор…
Стоунхендж. Загадка
Носова Татьяна
Солнце всходит и заходит,
Сотни лет, веков подряд.
В этом мире всё проходит,
Кроме глыб, стоящих в ряд.
(Стоунхендж)
Стоунхендж
Сергей Соколов
Равнина, небо, звёзды — те же.
Течёт во мглу веков река.
Стоят менгиры Стоунхенджа,
Плывут над ними облака.
В тумане дремлет древний кромлех
(Обсерватория иль храм?)
Без укреплений и без кровли,
Открытый взорам и ветрам.
Подумает иной невежда:
Руины хлама на холме…
Но на поклоны к Стоунхенджу
Приходят утром, днём, во тьме.
Возможно, призраки друидов,
Солнцепоклонников твоих,
И ныне в круге мегалитов
Поют во мгле молитвы стих.
То ль ветра пенье меж каменьев,
То ль предков хор во тьме ночной?
Всё ж крепки наши с ними звенья
В цепи невидимой земной.
Рассвет туманный бежев, нежен…
Жрецы в предания ушли.
Стоят менгиры Стоунхенджа,
Как стражи Матери Земли.
Стратфорд-на-Эйвоне
Лора Веселова
Я прошла по шекспировским местам,
В Стратфорде-на-Эйвоне гуляя.
Сохранился дух поэта там,
Земляками рьяно охраняем.
Вот и место, где Шекспир рождён,
Домик двухэтажный из фахверка.
Вот и школа, где учился он,
Важная и жизненная веха.
Дочери дом тоже сохранён,
Муж её был доктором известным.
Внуками род славный завершён.
Все нашли покой у церкви местной.
В храме Троицы Шекспир крещён,
И прошло два года и полвека,
Умер прямо в день рожденья он.
Вот ещё одна загадка человека.
Так совпало: своей жизни круг
Завершил Шекспир, на родину вернувшись.
Его пьесы красят наш досуг.
Так задумал Гений, улыбнувшись…
Владимир Хохлев
Над лондонским Гайд-парком — все время самолёты,
как будто бы здесь небо не может жить без них.
Гуляющим прохожим шутливые пилоты
махнут, бывает, с высоты…
И блик ослепит вмиг.
Аэропорт Хитроу — хитрющий паучина —
невидимыми нитями все города связал.
Сам расположен в центре воздушной паутины,
как самый современный «летающий» вокзал.