Старик Хоттабыч и Джин
Арвачёва Любовь
Добрый джинн, — Гассан Хоттабыч,
Как ему не повезло!
Только в коммунизм поверил, —
Всё, опять, не так пошло…
И, теперь, три стойких деда:
«Волька, Женька и Гассан»,
Смело с «капиталом» бьются.
Клич — Рот Фронт, Но пасаран!
Старик Хоттабыч
Прочитала мама сказку
Мне про деда одного.
На ковре летал прекрасном
Над землёй он высоко.
На картинке над полями,
На ковре тот дед сидит.
И ковёр под небесами
Вместе с дедушкой летит.
А под ним мелькают горы,
И поля, и города.
Вот бы мне ковёр тот скорый,
Как летала б я тогда!
Я просить у папы буду,
Чтоб такой ковёр купил.
Стану я летать повсюду,
И не надо даже крыл.
Джинн
Змей Горыныч 3
Ох, ладно, я все сделаю для вас,
Как скажете и быстро, лишь отстаньте!
Подумайте, буклетик полистайте,
И грамотно представьте свой заказ.
Разрушить город, возвести дворец,
Похитить дочь халифа иль султана —
Клянусь святыми сурами Корана,
Исполню, пощади меня Творец.
Подвластно много отпрыскам огня,
Но для всего граница есть и плата…
Доставлю караван, набитый златом —
Все прах, одно лишь важно для меня:
Прекрасная зеленого стекла
Старинная бутыль с высоким горлом
Невероятной, совершенной формы –
Всю жизнь она былую вобрала…
Внутри мои миры и чудеса,
Любимые создания, предметы,
И вечности часы, и все сюжеты,
Заснеженные горы и леса,
Драконы, феи, свет ночей и дней,
Сокрытые в чудесном подпространстве…
Вхожу туда, как дети входят в сказку,
Как будто иллюзорен мир вовне…
И чтобы сохранить и уберечь,
Все сделаю — и доброе, и злое.
Оставьте, наконец, меня в покое,
Ни с кем из вас душа не жаждет встреч.
Когда бы сам великий Сулейман
Закрыл меня в бутыли под печатью
И в море бросил — вот бы было счастье!
И страх бы не сводил меня с ума,
Что некий человечишка пустой
Способен вмиг испортить и разрушить
Все то, что составляет в сумме душу…
Не тронь мое жилье, безумец, стой!
Остры всегда реальности края:
Свобода и могущество за гранью,
И снова чьи-то глупые желанья…
Иглою в теле терпкость бытия.
Хоттабыч
Лана Яснова
В нём когда-то было вино,
только это было давно,
так давно, что вкуса — не знаю,
но храню — уж больно красив,
и узор похож на курсив,
и работа, видно, ручная.
Это очень старый кувшин.
Может, в нём скрывается джинн,
но не тот, который джин-тоник.
Вот, возьму сыграю в игру —
и кувшин ладонью потру,
и поставлю на подоконник.
Пусть на солнце он постоит —
заклубит пары арабит,
и Хоттабыч ахнет и ойкнет.
Чтобы мир — и чист, и высок,
наколдуем на волосок —
я ведь тоже — в прошлом, — как Волька…
Нет, Хоттабыч, трахтибидох,
не спасу тебя от пройдох,
да и ты мне, в общем, не нужен.
Лучше нам с тобою — молчком —
по-арабски чай — с молочком,
вот и будет сказка на ужин.
А в исходе наших чудес
мой кувшин — на твой интерес
обменяем: я — не обманщик.
И потом, когда я усну,
ты найдёшь себе чайхану —
ты ведь будешь славный чайханщик.
Хоттабыч помог!
Лариса Рудик
Просила Бога я давно,
Чтоб чуда дал хотя бы.
И вот случилось, как в кино:
Явился мне Хоттабыч!
— О, помоги мне, Чародей!
Не в службу, друг, а в дружбу.
Ремонт мне сделай поскорей.
Поверь, Хоттабыч — нужно!
Старик задумался чуток
И поглядел с хитринкой.
Потом, вдруг, вырвал волосок
И скрылся в белой дымке.
Я — в панике: несчастье, рок!
Волшебник испарился!
В руках держу я … мастерок*.
(Да что б ты провалился!)
На нем написаны слова:
«Не надо ленью мучиться!
А ну! Берись — ка за дела,
Все у тебя получится!»
И подпись: «Верный твой Хотта…»
Мне бы лампу Алладина
Татьяна Войлокова
Мне бы лампу Алладина,
А в друзья большого Джина.
Я б наделал много дел,
Все бы смог и все сумел.
Мы бы с Джином полетели
На футбол среди недели,
А затем на ипподром,
Понеслись бы с ним вдвоем.
Я бы стал лихим пилотом,
Управлял бы самолетом.
Мы б в лесу в палатке жили,
Рыбу в озере удили.
Я бы дрался лучше всех,
И во всем имел успех.
И тогда бы папа мой
Подружился бы со мной.
Татьяна Шкодина 2
Мне говорят: веди себя скромнее!
Не лезь в бутылку! Не лечись вином! –
От слов таких я просто зеленею
И прячусь за бутылочным стеклом…
Да я почти не пью! Живу в бутылке, —
Как самый рядовой, обычный джинн.
Люблю кино и мятные пастилки
И ненавижу праздник хэллоуин, —
Нацепят маски и рога в придачу
И, ну — чудить! Да все, кому не лень
Трясут мою бутылку! Я батрачу
По-черному в безумный этот день.
Фантазии страшил тыквоголовых
Я вынужден в реальность воплощать!
..А мне бы в этих сумерках лиловых
Хоттабыча, к примеру, навещать…
Ему-то повезло: работа в цирке!
И лампы он своей не стал рабом.
… А я живу, как прОклятый, в бутылке
И бьюсь в её стекло с размаху лбом…