Шотландия

Я был в Шотландии далекой,

где тысячелетие подряд

две сотни кланов скоттов зорко

на страже гор своих стоят.

Волынки жалостные звуки,

овец, коров несметна рать.

Узор на килтах носят Мак’и,

чтоб верность клану соблюдать.

Они веками гонят виски,

а из овчины пледы шьют.

Выносят хаггис, сердцу близкий,

и песни звонкие поют.

Места Артура Конан Дойла,

Лох-Несс и вереска поля.

Здесь Робин Гуд гулял на воле —

благословенная земля.

И Роберт Бёрнс в зените славы

Воспел величье этих гор,

Шотландцев милые забавы,

Ячменный дух, полей простор.

Джонатан Свифт, Елизавета,

и Вальтер Скотт, и принц Филипп.

Кто раз почувствовал всё это,

тот оценил шотландский тип,

Край гор, болот, чертополоха,

средневековый Холируд.

Прошли столетия — эпоха,

Стюарт Мария тоже тут

за власть боролась и корону,

была убита, казнена.

И стены Эдинбурга стонут —

в кровавом трауре страна.

Всегда Шотландия стремилась

от Англии уйти навек.

Герба, парламента добилась,

но не родился человек —

король для гордых скоттов-горцев,

носящих в гетрах свой кинжал,

чтоб за свободу мог бороться,

и независимость признал.

Цвети же край, хранимый богом,

край многих сотен островов.

Тебе отпущено так много —

шотландцам ты надежный кров.

Эдинбург будет только нашим.

Здесь не будет мундиров красных.

Вспомним предков на брани павших.

Килт наденем с оттенком разным.

Заиграют «вперёд» волынки,

И балладу споёт Маккартни.

Сердце рвётся на половинки.

В синий выкрасим край на карте.

Хватит мерить удачу фунтом.

В Scotland много лесов и пашен.

Нефть томится под мелким грунтом.

Эдинбург скоро будет нашим.

Шотландские рыбаки

Скала. Уступ.
Старик в берете
В рыбацкий шлюп
Пакует сети.
Другой рыбак
В шотландской юбке
Дымит табак
Курильной трубки.
Под грудь пакет
Из целлофана
На шнур поддет,
Суть сарафана —
И от волны
При ветре слева
Сберечь штаны,
И для согрева.
Сигнальный цвет
Плаща палатки,
Рябой жилет
Вместо подкладки.
Отчалив бот
Толчком от грота,
На полный ход
Дал обороты.
Под борт рука
Приводит как-то
Тук дизелека
В четыре такта.
Шлюп над волной
Наружу косо
Харкнул струей
Воды с насоса.
Пошлепал прочь,
На гребне пены
Кому-то в ночь
Дав две сирены.

Как манит край туманной дали,

В главенстве нежности ветров

Средь троп, увенчанных горами,

Хранящих вечность сонм эпох.

Как манит брег земли далёкой

Под сенью неба вечных стай*

Где сотни сотен гордых скоттов

Стоят на страже древних тайн.

Как манят замки кельтских кланов,

На миг пленящие наш взор,

Как пики глав старинных храмов

В вышинах скал предвечных гор.

И пусть сей край, в сердцах влекущий,

Как предрассветный лик зари

Не будет чуждым светлым Душам

В очах Божественной любви!

В Шотландии в брюках не ходит никто —

Но все в длинных юбках гуляют зато!

Поди, разберись тут —

где тёти, где дяди?

Особенно —

если вы смотрите сзади.

Могли бы хотя бы уж в шортах ходить —

Чтоб в душах сомненья у нас не будить…

Шотландии низкое небо

На горных вершинах лежит.

То дождиком сеет, то снегом,

То ветром холодным дрожит.

Но солнца лучи вдруг пробьются

Сквозь плотный кордон облаков.

И зеленью сочной взорвутся

Пологие склоны холмов.

То дроком желтеют весною,

Приветствуя солнце в ответ.

То вереском ярко-лиловым

Пошлют свой осенний привет.

Шотландии низкое небо

Глядится в озёр зеркала.

И сказки про быль и про небыль

Рождает народа молва.

И Несси — лохнесское чудо —

Покажется вдруг из глубин.

Легендою вечною будут

С ней встречи один на один.

Под небом Шотландии низким

Пасутся овечек стада.

Шотландия стала мне близкой,

Её не забыть никогда!

Хочу в Шотландию-страну,

Где разноцветные просторы,

Где на овец похожи горы,

Похожа осень на весну;

Где одиноко под горами

Стоят готические замки

Печатью сна в них кто-то замкнут

Со слугами и королями;

Там мира два вода сливает:

Не видно грани отражения,

И там замедлены движения:

Века друг друга не сменяют;

Озёр вода свинцом залита,

Трава весной пустыни цвета,

У океана нету лета,

А горы бархатом покрыты.

Поеду за единорогом,

Который спит в одном из замков,

И поцелуем нежным самым

Я разбужу его до срока.

Шотландский дух не только в юбке,

не только в виски и в делах,

в любви к горам и в прибаутке,

в чудесных Скотт’овых словах.

Он в замках, закреплённых прочно

на вулканической земле,

где наши предки жили точно,

и этот романтизм по мне!

Здесь королевский дух повсюду:

в дворцах и в парках, и в версте.

«Спасибо!» ваше не забуду

и бронзу Бобика в персте.

Здесь Бернс и Нельсон состоялись —

с волынкой дружбою живут —

своей страною восхищались…

Скамейки — памяти уют.

Ваш Эдинбург разнообразен —

седая старина вокруг.

В свои полтыщи он прекрасен

и каждому туристу друг.

Вокзал расположился в центре;

над ним летучие мосты.

Автобусы — красавцы в ленте…

Дела шотландцев не пусты.

Они умеют веселиться.

Шотландцы ярки, как парад!

Несложно в этот мир влюбиться…

Солдатам рад и стар, и млад!

Шотландия! Любви страница

из жизни, пламенный вояж!

Приятны мне шотландцев лица…

Они надежны! В них не блажь!

Влюбился крепко и надолго

в пейзаж, в соборы, в гул ветрил.

Песнь гимном прозвучала звонко…

Я дух шотландский оценил.

Растревожь мне горло виски.

Душу — Роберт Бернс…

Унеси в мечтах записку,

Озеро Лох Несс…

И шотландский вольный ветер

Мрачных серых гор

Распуши душистый вереск,

Выложи узор…

Ты волынкой пой с печалью,

С грустью неземной…

Угости горячим чаем

Ночью под Луной.

Замотай клетчатым пледом.

В грудь тепло впусти…

Замерцай луча приветом

С Млечного Пути…

Запишись мне строчкой в память.

В мыслях не сгорай…

И останься яркой точкой,

Гордый дивный край…

Монументален и суров,

Как трон седого исполина…

Как в лучшем возрасте мужчина,

Свободный от любых оков…

Он пахнет скотчем и мечтой…

Раз в год с улыбкой фестивалит,

И килтов яркой пестротой

К себе полмира в гости манит.

Он на обветренных холмах

Сильней и выше год от года,

И эта славная порода

Жива во всех его сынах.

Он с Шоном Коннери сравним

Своей брутальностью извечной,

Когда породистость седин

Ценнее юности беспечной…

В ночном неистовстве огней

Он дышит обещаньем пылким…

Поют протяжные волынки

Осанну замкам королей.

И от разбуженных ветров,

Что ищут здесь свобод и мира,

Он уберечь тебя готов

Теплом и лаской кашемира…