Русско-японская война 1904-1905 годов

Так шла российская эскадра
на встречу с гибелью своей.
Пролив у острова Цусима
стал знаком для России всей.

Рождественский — эскадры главный.
Не смог найти решенье, чтоб
разбить японский флот и сильной волей
в Японском море стать как оплот.

Погибла сила — броненосцы
и крейсера. Их гибель здесь,
как и в последнее столетье, показала
солдаты и матросы — гордость, честь.

Погибли корабли на рейде Порт-Артура.
Открыв кингстоны корабля,
чтобы не сдаться раз прорваться
сквозь плотный строй врага нельзя.

Достойно смерть свою приняли
и сухопутные войска.
Главк Куропаткин их подставил
под тот огонь — позиция не та.

При общем превосходстве сил
мы проиграли и Порт-Артур, и Дальний. Отошли.
В семи сраженьях отступали,
не выиграв хотя бы тур, к потерям шли.

Опять командовали плохо.
Главк Куропаткин, Стессель, генерал,
штабы при них не понимали,
где наносить решающий удар.

Вслепую воевали, на «авось».
Надеялись на стойкость войска,
на героизм солдат, способность их
всё вынести достойно.

Не получилось. Проиграли.
Пришлось отдать им Южный Сахалин
и долго ждать, когда вернётся
в свою страну, в социализм.

Галкин Юрий Анатольевич

Японцы притихли от гавани, рядом………
Огнями во мраке мерцал Порт-Артур……..
Эскадра на рейде туманится, взглядом,
В ней чёрные «монстры» неясных фигур……

Качает эсминец в тот пасмурный вечер —
Команды из рубки даёт капитан,
Не дай Бог он вахтой, из порта, замечен,
Их тут же утопит огнем *Ретвизан……..

Иль залп огласит батарею *утёса…..
И море окатит холодной водой……
И бездна, могилой, вдруг станет матросу,
За этой непрочной, железной кормой……..

«Измерить фарватер морскими узлами»,
Суровый приказ пред командою всей……
«Под палубой где-то живёт *аканамэ» –
«Им нравится грязь, в чреве всех кораблей»……

Во мраке густом, под обшивкою трюма,
Среди нечистот, есть крысиный помёт, –
Давленье в ушах, от моторного шума,
Да склизкий на досках, грибковый налёт…..

Всегда моряки в трудный час суеверны,
Их ждут жёны с флота, обратно домой,
В такой тишине «распаляются нервы»……
Пройдя по опасной черте огневой…….

Уже набрала обороты машина……
Из бухты «на волю»! В открытый залив!……
Но с вахты матрос, крикнул в ужасе: «мина»!!!…..
И ночь разорвал оглушительный взрыв………

Китайцев во сне, в деревнях, оглушило,
А Жёлтое море огнём расцвело,
И станут гадать: «Что там все-таки было»?
«Ведь так разорвать, Землю даже могло»!?…..

Но замерло всё, ожидая рассвета……
И мусор, под утро на берег прибьёт –
Обрывки снастей, и морского берета……..
И слипшийся в кучи крысиный помёт………

*Ретвизан — Мощнейший броненосец Российской эскадры.
*Электрический утёс.
*Аканамэ — буквально, злой дух слизывающий грязь.

Варяг 27 января 1904г

Галкин Юрий Анатольевич

Тяжёлое хмурое утро,
Киль режет морскую волну,
И берег, прощаясь как — будто,
Людей провожал на войну…

И эхо летит в поднебесье,
До Бога святою душой, —
Под пушками мы в перекрестье,
На тризне России родной…

На траверз враждебной эскадры,
Над нами «Андреевский флаг»,
На Рудневе китель парадный,
Под ним быстроходный «Варяг».

Из вечности выдернет память,
Залив и огни Чемулопо,
Чтоб в Вечную славу прославить,
Что выдержать нам суждено.

Волна размывается плавно,
О корпус и берег морской,
А где — то нас ждёт Ярославна,
С распущенной русой косой.

Берёзы кудрявой России,
Росой обагрили рассвет,
За это мы жизнь положили,
На твой *«золотой минарет»:

«Наводчик застыл у прицела,
Чтоб залпом их флагмана накрыть,
«Бьёт дрожь боевая по телу,
Оружие в битве скрестить».

«Идём на сближенье с «Нанива»*,
Стенает и плачет прибой, —
Нас смерть под огнём не страшила,
В числе их, под залп огневой»:

Враги корпусами чернеют,
И это последний наш бой,
Кингстоны на днище ржавеют,
Размытые солью морской.

«Матросы уже на пределе, —
В машину приказ: «Полный ход»!
Лишь брызги от киля летели,
Идя на крутой разворот».

«Кореец» на курс поравнялся,
Под нашей защитой брони,
«Фугас» возле нас разорвался,
И вспыхнули в небе огни.

«Звезда в офицерском погоне,
*Чиода серьёзно подбит,
А колокол в жалобном звоне, —
Осколком японским пробит»!

Досыльник, заряд бронебойный,
Ответом нам выстрел «фугас»,
«В *Асама попал дальнобойный»,
Он вспыхнул, и снова угас.

Серчает Нептун, — дует в гильзы,
Убитые сложены в ряд,
Такое мы видели в жизни,
А в книгах опишут как ад»:

У рубки снаряд разорвался,
Ударом матрос оглушён,
Он с палубы в воду сорвался,
И морем навек поглощен.

Но твёрдость в глазах капитана,
Пример для всего корабля,
Характер, как шторм океана,
Душа, как родная земля.

В кильватер за нами «Кореец»,
Торпедный дымит аппарат,
От пара котлы перегрелись,
Машины без смазки стучат.

*«Акаси на сторону сносит»,
Их корпус зарядом прошит,
По ветру гарь едкую носит,
Он в полдень «на воздух взлетит».

Но в крене мы «носом зарылись»,
С огнём вперемежку вода,
Со смертью мы здесь породнились,
И вечность нам — чёрная мгла.

«Наш подвиг совсем не бравада,
Мы люди, — нам хочется жить!
Вот только позора не надо»:
«Кингстоны на судне открыть»! …

И гибель нас вместе сроднила,
В единой и яркой судьбе,
И братская наша могила,
В холодной и мутной воде.

*Подвеска с кварцем и бриллиантами.
*Флагман.
*Чиода — японский крейсер.
*Асама — Японский крейсер.
*Акаси — японский крейсер. 

Порт-Артур 1904г

Галкин Юрий Анатольевич

Казармы и плац,-
дробь стучат барабаны,
«С пристрастием смотр» в гарнизонных частях,
В передних шеренгах стоят ветераны,
Кто смертью проверен в Кавказских боях.

Дух войска святой, —
«крест на всех православный»,
«Иисус в каждом сердце незримо живёт»,
Вот так и ведётся,
что с силой неравной,
«Один против всех, мой сражался народ»:

За крепостью порт, —
И огни Порт-Артура,
В тумане утёс, «да морская коса»,
Паром тянет баржу —
«а в ней уголь бурый» —
Швартуется лоцман, «на флагман руля».

В зияющий трюм побежали китайцы,
Погрузочный день лишь к утру завершён,
А весь гарнизон «просчитай хоть по пальцам» —
И наспех поставлен по сопкам кордон.

Лазутчик убит в самосуде матросом,
На карту копировал тот бастион —
Повешен другой, без суда *на утёсе —
Жесток к шпионажу военный закон.

Суровое время, «садимся в осаде»,
Раз в сто превосходят, враги, гарнизон,
У Того плавсредств «как в Испанской Армаде» —
И с моря эскадру блокировал он.

В частях боевых, там одни самураи,
«Ещё не познавшие наш Халхин-Гол»,
Гордились, что в битвах всегда побеждали,
И в этом числе, даже *предков монгол.

Пока им казалась компания лёгкой,
Победные вести неслись во дворец:
«На приступ их брать, и морить голодовкой,
И «Дальний Восток» будет наш, наконец»!

«Одни наважденья в повадках японца —
С ним нож ритуальный, и культ не простой,
Как Бог почитаем мундир полководца —
За все прегрешенья ответ головой».

На сопках стрельба:
«Зачастили атаки» —
Готовится к битве передний заслон,
Врагам не поможет ни водка, ни *саке —
Нахрапом не взять, ни один бастион».

Сквозь клич боевой, «слышен марш похоронный»,
Кому до рассвета дожить повезёт?
«Под залп батарей,
Полк огнём опаленный,
Всем личным составом на бруствер встаёт»:

«Бойцы в трудный час покидают окопы, —
За первым,
второй,
в бой идёт батальон —
Седой генерал, что прошёл *Севастополь,
В тылу не имеет запаса патрон»…

Кололи штыки, — Скрежет шёл по металлу,
По фронту неслось боевое «ура»,
Траншеи врага становились «канавой»,
В которые их хоронили с утра:

Дожди обложные.
Всё небо сырое,
Как хочется русским в домашний уют —
Среди гренадёров здесь только герои —
Которым за подвиг: «Почётный салют»!

На флоте *Макаров, в войсках *Кондратенко,
Такой обороны врагу не прорвать,
Смеялась над *Того судьба лиходейка,
В желании страстном свой штаб расстрелять.

И гавань мутнела под залп Ретвизана,
И ветер раскатом катился на плёс,
На суше и море везде беспрестанно,
Противник потери огромные нёс:

От страха реальность, в траншеях теряя,
Потом в бивуаке, под искры костров,
Легенды японцы, о русских слагали,
Не веря в защиту Буддийских Богов.

Унылые мысли,
Тоска в самурае —
Аукнулся кровью им наш Порт-Артур,
Совсем без геройства они погибали,
Осунувшись в позу согбенных фигур.

«И узел верёвки скользящий по шее,
Для них становился не очень тугой»,
Теперь в превосходство Иисуса, поверив,
Смирялись «вояки» с фатальной судьбой:

В войсках разложение —
«Это погибель», —
Их память забыла о славе былой,
Отброшена спесь, и обряд харакири, —
Японцы и в смерти не ищут покой:

И где-то в стране, «Восходящего Солнца»,
«Одна из восточных,
Военных культур»,
Ушла навсегда: «как вода из колодца»,
Разбившись о стены твои, —
ПОРТ-АРТУР.

*Электрический утёс.
*Монгольские вторжения в Японию 1274г. и 1281г.
*Саке — спиртной японский напиток.
*Имеется в виду оборона Севастополя 1854-1855г.
*Капониры — Огневое оборонительное сооружение.
*Макаров — Адмирал.
*Кондратенко — Генерал-лейтенант.
*Того — Японский адмирал.

Цусима 14 мая 1905г

Галкин Юрий Анатольевич

Сменяется вахта и пост караула,
Рожественский с думой нелёгкой молчит,
Вчера был обстрелян отряд Камимуры,
И час роковой испытанья пробит:

Планшеты в рубке адмирала,
Пал легендарный Порт-Артур,
Брони и пушек слишком мало,
Норд-ост солёный в лица дул.

Пять склянок пробито в эскадре,
Затёртой в сумрачной дали,
От юта, шканцев, и до бака,
Сверкают блеском корабли.

Расшита золотом петлица,
Машина движется вперёд,
Волна атласная лоснится,
И бьётся с пеною о борт.

Под киль идут морские мили,
Сто тысяч тонн угля сожгли,
Все тридцать восемь галс сменили,
И курсом к северу легли.

Вдали противник показался,
Перевалив за горизонт,
И над проливом занимался,
С востока заревом восход.

Сигнал на стеньге — «Все за мною»,
Свистает боцман общий сбор,
В прорыв идти походным строем,
Судьбы зачитан приговор…..

Цусимский бой, «Ослябя» тонет,
Водой вскипает недолёт:
«На императорском погоне,
Героев время настаёт».

Дымы и гарь в прицеле пушек,
Горят «Орёл», и «Ушаков»,
Могучих духом — самых лучших,
Теряет Родина сынов.

Враг с двух бортов —
Курс на эскадру,
Рванулся в пекло «Изумруд»,
И подвиг тех героев главных,
В сердцах столетья сберегут.

В воде и пламени пожара,
Погибшим Слава, — «павших в строй»,
Запомни русская держава —
В Цусиме каждый стал герой.

«Суворов шел по синусоиде» —
Заклинен руль, разбит штурвал,
Шипя давлением в брандспойте —
По мачты флагман полыхал.

Куски железа, вопли ада,
Мазут, матрос и якоря,
Надрывный вой и канонада,
Эскадра в зареве огня.

Внизу весь ужас лазарета,
Хирург, бинты, эфир и йод,
Крик, стоны раненных при этом,
И их количество растёт.

«Без мачт, огней и флотоводца,
За первым, строем, снова в бой,
Всё надвигаясь на японца,
Разбитой русскою бронёй».

В борту пробоина просветом,
Вода бурлящая сипит,
Матрос, придавленный *лафетом,
За переборкою забыт…….

Предельный крен, расчёт у пушки,
За ними явный перевес,
Садится день, живые души,
Всю ночь от бога ждут чудес.

Потеют люди, в трюме жарко,
Избытком пар в котлах свистит,
В дыму и саже кочегарка,
Шум оглушающий стоит.

В слезах братается команда,
Вокруг « живые мертвецы»,-
Всей мощью бьют по *«Александру»,
Прощайте верные бойцы!!!

Во тьме охваченной пожаром,
Опасность вражеских торпед,
Кто на плаву, тот ходом малым,
С упавшим сердцем шёл в рассвет:

Настанет час развязки боя,
Металл расплавленный кипит,
Вода в пробоинах струёю —
Снаряд досыльником забит.

Окончен подвиг «Александра»,
Сгорел дотла «Бородино»,
На судне, тонущем команда,
Уходит с палубой на дно:

Лежит на дне броня «Варяга»,
Замолк на веке «Ретвизан» —
Но русский дух и сверхотвага,
От них в наследье будут нам.

Прошло сто лет, врага разбили,
В Японском море мощный флот,
В Цусимском роковом проливе,
Эскадра грозная идёт.

Приспущен флаг,- они под килем,
Минута скорби,- тишина,
Священным культом освятили,
Погибших в бойне имена…

Русско-японская война

Иван Есаулков

«Победоносной маленькой войны»
Желал царизм. С Японией сраженье
Он развязал, и это для страны
Вдруг обернулось тяжким пораженьем.

Российскую эскадру корабли
Врага атаковали в Порт-Артуре.
На помощь же Японии пришли
Англо-американские структуры.

Причем обидно было нам вдвойне,
Что, как случалось прежде с нами, снова
Россия не готовилась к войне,
Япония к войне была готова.

Войска, обороняя Ляоян,
И героизм, и стойкость показали:
Японцы в наступательных боях
Солдат гораздо больше потеряли.

И можно было сразу наступать!..
Главнокомандующий Куропаткин
(Бездарность во главе у нас опять!)
На север навостряет быстро пятки.

Под Порт-Артуром низок результат
Атак японских — тяжкие потери,
Но брошены все силы на захват
Горы Высокой — к Порт-Артуру двери!

И все же неожиданный финал
Для всех солдат, героев обороны,
Что Стессель-генерал японцам сдал
И Порт-Артур, и все укрепрайоны.

А далее последовал Мукден,
Затем пришло известье о Цусиме.
Уже не ждут солдаты перемен,
И вся страна страдает вместе с ними.

Война воспринималась как позор,
Как символ неспособности царизма
Власть удержать, и близок был террор,
И зарождались в муках катаклизмы…

Маньчжурские дороги

Ирина Ревякина

Посвящается участникам русско-японской войны 1904 — 1905 гг.

Маньчжурские дороги, маньчжурские дожди.
Сражения раскаты. Посмотришь, ад в груди.
И некуда уйти. И нет конца пути.

В познании искусства военного застой.
Вперёд, запрятав чувства, бойцы шагали в бой.
Тяжелый крест несли, скрывая грусть внутри.

О, сколько их погибнет на сопках вековых
За девятнадцать месяцев тяжёлых роковых!
Чужая сторона, далёкая война…

Живёт, живёт в потомках урок далёких лет.
А на земле весною тюльпанов ярких цвет.
И солнца красный шар сжигает чувств пожар.

И катится под ветром перекати-трава.
В надрыве безутешном не строятся слова.
Не мучит душу месть. Лишь грусть. «На сопках…» — песнь.

Нужна победоносная война

Николай Тимченко

В стране растёт рабочее движенье,
И, чтоб отвлечь рабочих, усмирить,
Царь принял небывалое решенье —
В войне страну другую покорить.

Мала соседка наша, так казалось,
Нам хватит шапок закидать её.
Япония в противники досталась.
Царь тешит самолюбие своё.

Чтоб наш народ забыл о забастовках,
Нужна победоносная война.
Но, что необходима подготовка
К войне любой, царю суть неважна.

Не внял монарх напутствию отцову,
Хоть царствовал с оглядкой на него.
Вступив в войну, он подорвал основу,
Незыблемость правления всего.

Снарядов нет, и в том упрёк не Богу.
Геройство русских не спасает флот.
В беде помочь ещё балтийцы могут,
Пришла эскадра спешно. Только вот…

Войны победоносной не случилось.
Разгромлен флот огромнейшей страны.
В войне царя бездарность проявилась,
Не те ему советчики нужны.