Владимир Тяптин
Как красив Дунай нарядный
В обрамленье берегов,
Где он рядом с автострадой
Дарит каждому любовь!
Ах, и я бы прокатился
Вдоль нарядных берегов,
Потому что я влюбился
В потрясающую новь!
Но, увы, живое чудо
Мне узреть не суждено:
Синь реки средь изумруда —
Лишь застывшее кино.
Но душа моя умчалась
К этим видам в дальний край
И в Дунае заплескалась,
Восклицая: «Вот где рай!
Эти скалы, это небо
Так безумно хороши!
Не горюй, что здесь ты не был:
Всё, что вижу, опиши.
Не печалься — сделав дело,
Налюбуюсь и вернусь. —
Ведь недаром прикипела
К сердцу так родная Русь».
Хоть прописаны границы
Всем живущим на Земле,
Но поэты — словно птицы:
Нет границ на свете мне.
И сегодня на Дунае,
Здесь, в румынской стороне,
Я восторженно взираю
На красоты, как во сне.
Приказать душе не смея
Поворачивать назад,
Я от радости немею,
Устремив к Дунаю взгляд.
Румынские зарисовки
Геннадий Глухота
Есть в Бухаресте на одной из площадей
Скульптура, нам известная из книжек —
Волчица дикая, вскормившая детей,
Ромула с Ремом, римских двух малышек.
Созвучные слова — румыны, Рим и Рома…
Настойчиво внушает местный гид
Происхождение румынского народа,
О кровных связях с Римом говорит.
Да не об этом речь! В стране не всё в порядке,
Пока товарищ президент страной рулит.
На рынках опустевшие прилавки
И в магазинах полный дефицит.
Мы здесь туристы, как бы мимоходом,
Мы видим надоевшие по всей стране
Портреты Чаушеску, вроде бы с народом.
Да бог с ним! Главное — не быть войне!
Румыния, Бухарест…
А вы не знали? Я не знала тоже…
До этих пор… теперь — удивлена
Увиденным, насколько это можно.
Здесь очень много интересных мест,
Что их порой словами не опишешь…
Меня пленил красавец Бухарест —
Он кем-то назван «Маленьким Парижем».
И это так — по праву: он красив,
И, вместе с тем, весьма экстравагантен,
Имеет свой, неповторимый вид…
В архитектуре — дерзко-элегантен.
Его Парламент — восхищенья всплеск:
Насколько он велик и грандиозен!
При всём при том, что слов не перечесть,
Я не нашла конкретных — очень сложно…
Его увидеть надо… осознать…
Размах и мощь, заложенные в камень…
Подобного — в Европе не сыскать:
ПосмОтрите — и убедитесь сами!
О Бухаресте можно говорить,
Не повторяясь, бесконечно-много:
Есть готика и неоромантизм,
Переплелась эклектика с барокко…
Тут, на ладонях древних площадей,
Жизнь бьёт ключом и страсти не остыли:
Звучат музЫки, слышен смех детей,
И шинами шуршат автомобили.
Есть на Земле немало дивных мест,
В которых вы, возможно, побывали,
Но всё же… посетите Бухарест!..
И вы его забудете едва ли…
Время там свой замедлило ход:
Старины колорит до сих пор торжествует
В тех местах, и его чтит народ.
Деревянного зодчества храмы резные
Там пленяют своей красотой…
Руки местных умельцев — без слов — золотые:
Всё с любовью творят и с душой.
А как тут вышивают, какие узоры —
Разбегаются просто глаза!..
А леса здесь какие, долины и горы… —
Невозможно словами сказать!..
В Марамуреше есть деревенька Сепынца,
Там «Весёлое кладбище» есть:
Вы смеётесь? Такое — вовек не приснится!..
Люди с генами юмора здесь.
Основал в прошлом веке его Пэтраш Йона —
Местный резчик, художник, поэт,
Весельчак-юморист, в жизнь и дело влюблённый,
Говоривший «есть жизнь, смерти нет:
Это лишь переход к жизни лучшей и новой —
Предки-даки к такому пришли…»
В голубой цвет он красил кресты у надгробий
И писал там смешные стишки.
И тянулись к нему вереницей сельчане,
Чтоб при жизни свой крест получить,
И старались не плакать теперь при прощаньи:
Видно, верили в лучшую жизнь.
Много разных смешных и забавных историй
На надгробьях там можно прочесть.
В целом мире нигде не найдёте такое…
Кстати, там крест и Пэтрашу есть.
Вот такое есть место — Чимитирул-Весел —
Там нет страха и скорби, нет слёз.
Захотите увидеть его лично если,
Посетите — вообще не вопрос!
Румыния
Марк Горбовец
Дунай, Карпаты, Бухарест
И Черноморская Ривьера,
Здесь множество чудесных мест,
Славянская осталась вера.
Текиргиольская вода
И Сапропелевые грязи, —
Прекрасных здравниц череда,
Здесь лечат все в экстазе.
Из всех чудес, что видеть удалось,
Мне больше всех понравилась Синая,
Ее узнать поближе довелось —
То сладостный кусочек Рая.
Там горный воздух и простор,
В ограде королевский двор,
С дворцом — роскошнейшим музеем, —
Такое вряд ли видеть где сумеем.
Я также Вам, друзья желаю
Увидеть райскую Синаю!
Румыния
Сергей Каратов
Я пил синеву Алазани
и в Риге стихами сорил.
Румынские крыши с глазами,
должно быть, Господь сотворил.
В душе Бухарест или Яссы,
Сибиу, прибитый к скале…
Но кто ж научил богомаза
иконы писать на стекле?
Дома с виноградным фасадом,
игрушечных башен полки.
О, сколько прекрасного рядом!
Спешу, набивая тюки.
И той красотой до отказа
я мог бы наполнить баржу.
Корнями великого вяза
себя с этим краем свяжу.
Под вязом бродил Эминеску,
романтик, повеса, игрок.
Но век уплотнился до фрески,
до сгустка восторженных строк…
Смотрю в крепостные бойницы,
пред Храмом старинным божусь
и первой своей заграницей,
как женщиной первой горжусь.
Бухарест
Владимир Гоголицин
Три дня в Румынии, в столице.
Но я как-будто и не рад.
У постовых здесь автомат,
Словно вдоль улицы — граница.
И люди сумрачно спешат,
И не улыбчивы их лица,
И пресекаются вопросы. . .
Здесь ценность — даже папиросы,
А чемоданы сторожат.
Помпезны здания на вид,
Но грязны пышные фасады,
И электричество горит
Так тускло, словно тут блокада. . .
С тобой что стало, Бухарест?
Твое названье слух ласкало!
В тебе души живой не стало!
Теперь рифмуешься — арест,
Сознанья сон секуритате
Тревожит, как гнилая рана,
И строгий лик Большого брата
Не сходит с бледного экрана.
Ты шумен был! Теперь молчишь
Под мертвым взором истукана.
Был франт, был Маленький Париж,
Ты щеголял архитектурой. . .
Теперь в проулках страх разлит
И красота не впечатлит,
Ведь красота — под диктатурой!
Бухарестский Дворец
Покрывают Истории Тело –
Их Обличья игривы иль строги,
Их Фрагменты слагаются в Целом,
Что вещает о «Праве» Хозяев,
Не познавших от Века Покоя:
Вот Легенды, что в Плоть прорастают
Стран, что Горе вели за собою…
Строят Дерзкие так, чтоб дороже
Оказалось снести их Строенья, –
Ибо просто так не уничтожить
Все, что выросло из Разрушенья,
Что Страданьем оплачено Многих
И украшено краденым Блеском:
Застывают всегда у Порога –
Не преступят без Доводов веских!..
Разрушитель-Строитель не будет
Жить в Безумии окаменевшем:
Глас Истории Гонор осудит –
Отомстит Преступившего Межи.
Но останется Память о Прошлом
Там, где Будущее это Память,
Что идет меж Великим и Пошлым
Во Дворец, что пустует, не занят…
Замок Дракулы
Ирина Новоселова
Это — замок Бран
Здесь живет ужасный пан
Он возглавил знатный клан
Он придумал страшный план
Был хитер и был жесток
Туркам преподал урок
Опечалился пророк
И расстроился Восток
Независимость страны
И обычай старины
Сохранял и утверждал
Страшный Пан, ужасный Пан
Его папа был Дракон
Дракулой прозвался он.
Получив отцовский трон
Погубил много персон.
За предательство — всем смерть,
Далеко раскинул сеть,
За измену — только месть,
А врагов — их всех не счесть…
Головы рубил сперва,
Но не справилась рука,
Он и вешал и топил,
Он и голодом морил..
На кол полюбил сажать
Способов так семь иль пять…
То сквозь попу иль ребро,
Через сердце и нутро….
Натворил немало дел
Но и страшен был удел:
Унижения и плен
Темный сумрак сырых стен…
Страшный граф и сквозь века
Ужас навевал всегда,
Вурдалаком, упырем
Мог войти в уютный дом….
Популярный персонаж
Начался ажиотаж,
Он уже совсем давно
В книгах, песнях и кино
Только старый замок Бран
Не оправился от ран…
Румыния, Валахия!
Яковлев Олег
Есть замок в Трансильвании,
Где склеп фамильный скрыт,
В том замке князь Валахии
Предательски убит.
Там, в тишине незыблемой,
Среди могильных плит,
Убитый, но не сломленный,
Влад Дракула лежит.
Румыния, Валахия!
Любовь и боль моя!
Растоптана захватчиком,
Румынская земля.
Ужасна дань, что требует,
Империя Османская,
Раз в год — пять тысяч мальчиков,
Для войска янычарского.
И нет судьбы безжалостней,
Плач матерей обманутых,
Внутри султанской Турции,
Их вырастят османами.
Без роду и без племени,
Лишь вера мусульманская,
Смерть за чужую родину —
Вот участь янычарская.
Румыния, Валахия!
Несчастная страна!
Предателями продана,
Врагом разорена.
На одного предателя
Здесь сотня храбрецов,
Но трус один ужалит,
Больней, чем сто врагов.
Жестокость и безжалостность,
Террор везде во всем,
Жестокого захватчика —
Жестокостью побьем.
За каждого убитого —
Смерть дюжины врагов,
И каждого предателя,
На кол, без лишних слов.
Пускай боятся, нелюди,
Пускай горит земля,
Пускай пылает яростью
Валахия моя.
Я месть возвел в религию,
Судьба моя — война.
За бедную Румынию,
Я отомстил сполна.
Мой образ злого демона,
Везде разил врага,
И ужас гнал их армии,
И страх сжимал сердца.
Но демону Валахии,
Нет места на земле,
Терпенье неба кончилось,
И нет спасенья мне.
Предательство, предательство!
Влад Дракула убит,
И в нем душа Валахии,
Теперь навечно спит.
От церкви отлученный он,
В земле сырой лежит,
Любимою Валахией,
Он проклят и забыт.
Румыния, Валахия!
Свободная земля!
Я боль твоя, Румыния,
Забудь скорей меня.
Дунай, Джердаб, Децебал…
Средь скал, каньон Джердаб,
И там — скульптура Децебала,
Дакийского царя.
Последний царь свободных даков
Был образцом бойца:
И мудр, и храбр, не ведал страха,
Сражался до конца.
Не равным бой тот был и силы,
Был ранен царь в бою…
Не сдался он врагу на милость:
Сам жизнь прервал свою.
Честь сохранив, погиб героем,
Смерть рабству предпочёл:
Не на коленях умер — стоя —
Как жил, так и ушёл…
И нынче, в двадцать первом веке,
Явил лик Децебал:
В скале теперь увековечен,
Где смерть свою принял.
Двенадцать скульпторов отважных
Трудились десять лет
Над царским ликом… и однажды
Закончили портрет.
И барельеф тот, в сорок метров,
В Дунай глядит со скал…
Как память, зов далёких предков —
Через века восстал.
По росту — первый он в Европе,
Он — гордость всей страны;
Сюда стекается потоком
Народ со всей земли!
Царь, в обрамлении Дуная,
Деревьев, скал, небес…
Опять бессмертье обретает,
Став чудом из чудес.
И сердце просто замирает
От этой красоты!..
И радость душу наполняет
От сбывшейся мечты…Дунай
Праздник виноделия
На трезвой жизни ставить крест,
И с этой целию благою
Давай поедем в Бухарест.
Там тоже ветер завывает
И листья жёлтые шуршат,
Но очень щедро наливают
Вино не в рюмку, а в ушат.
Душа взовьётся лёгкой птахой,
Достигнет смыслов и вершин,
Когда вольёшь в себя с размаху
Вина мускатного кувшин,
И ты без страхов и депрессий
Способен горы сокрушить…
Кто побывает в Бухаресте,
Тот всё сумеет пережить!