Петр II (1727-1730)

Петр II (1727-1730)

Император и Самодержец Всероссийский
Годы жизни: 1715 — 1730
Род: Романовы
Предшественник: Екатерина I
Преемник: Анна Иоанновна
Отец: Алексей Петрович
Мать: Шарлотта Кристина София Брауншвейг- Вольфенбюттельская
Дети: нет

Дом романовых — 6. Пётр Алексеевич Второй

Анатолий Новосёлов

Годы жизни – 1715 — 1730
Годы правления 1727 — 1730

Пётр Великий сам привёз из-за границы
Внука.
Русским не владел он языком.
Глуповатым рос малец и круглолицым,
Хитрованом и ещё озорником.

Императором два года величался.
В подростковости руками не водил.
Правил — Меншиков, пацан же, развлекался.
Долгоруковы оставили следы.

Власть Верховного Совета расширялась.
Долгоруковы: Василий, Алексей —
Были членами его и опасались,
Что придёт конец их светлой полосе.

Отменили лишь мужскую ветвь в наследстве.
Впредь правитель должен сменщиков искать.
Стали многие мечтать о резиденстве,
Роль Петру — указом правило менять.

Сам наследника не дал. Чего тут скажешь…
Жаль, что путь ему по жизни выпал мал.
Развращался император в сладкой саже,
Заговорщиков уж близок был финал.

От невест «доброжелателей» отбоя
Он не знал.
Вот, Маша Меньшикова — раз!
Катерина Долгорукова — второе
Приключение,
Пока он был средь нас.

Пётр оспу подхватил и быстро помер.
Безобразие творил шальной недуг.
Из Романовых погас последний номер,
Что по линии мужской в лихом роду.

Эпоха переворотов — Пётр II

Валентин Михеранов

В смертный час Екатерины,
Когда дух в ней чуть-чуть жил.
Князь Светлейший без «причины»
Ей бумагу предложил.

Это было завещание.
Император будет Пётр!
Пётр Петра просил прощение.
След Романовых не стёрт!

И она всё подписала,
А в глазах вина и страх,
Что она виновной стала,
В том, что дому близок крах.

Пётр второй и стал последний.
Род Романовых иссяк.
Ветвь мужскую, как наследной,
Упустили, как костяк.

Князь Светлейший видел дальше.
Завещание получив,
Он не стал таким, как раньше,
Всех не нужных исключив.

Пётр второй, стал император!
Но ему двенадцать лет …
Регент стал в стране диктатор,
А не регентский Совет.

Вынудил уехать Анну,
Вместе с мужем — дочь Петра.
«Вон в Гольштейн!» и словом бранным:
«Вам давно там жить пора!»

И другую, … дочь Ивана
Не пустил в Санкт-Петербург.
Ведь родной племянник трона
Стал хозяин. Словом «Burg».

Дальше, больше — в завещании
Он свой шанс предусмотрел.
Чтобы дочь при осознании
Пётр взять в жёны захотел.

Меньшиков писал Указы,
За Петром была печать.
Ну, а прочие приказы
Мог вообще не замечать.

Генералиссимус! Пик дури.
Сам себя и произвёл.
Получил насмешек бури …
Точно. Разум свой подвёл.

Обнаглев, Петра с прислугой
Взял к себе переселил.
Этой, вроде бы, услугой
Он всех просто разозлил.

И вмешался Долгорукий.
Уважаемый был князь.
Рассказал Петру про «штучки»
Алексашкины, их связь.

Как он с дедом обращался,
Где богатства все нажил …
Юный царь не испугался:
«Взять под стражу! Заслужил».

Остерман и Салтыкова
Во дворце своём не ждал.
Повязав, не дали слова
И сказать, … не ожидал.

Всё, что есть, конфисковали
И лишили всех наград.
Звания, должности забрали …
И вернулось всё назад.

Остерман стал вроде «няньки»,
Стал Петра учить служить.
Жить в режиме «Ваньки-встаньки»,
Не давать себя ложить.

В то же время Долгорукий
У Петра стал фаворит.
Не сидел, сложивши руки,
К старым догмам норовит.

И Москву столицей снова
Сделать. Здесь быть должен центр.
Трон московский — есть основа.
Это русский монумент.

Пётр не стал сопротивляться.
Вскоре он и с ним весь двор
Был в Москве, чтоб там венчаться.
Клир — Успенский был собор.

Вот и новая корона
Из «каменьев» с разных мест.
Как искусство Триалона,
А венчал алмазный крест.

Так в Москве он и остался,
Евдокию навестил.
Всё же бабушка, признался —
Он её не оценил.

Стали лучше отношения
С Анной — дочерью Петра.
А уж после сообщения,
Что она и родила …

Стал счастливей всех на свете,
Что ещё есть Пётр, … как сон.
Он не мог знать, что тот Петя
Будет царствовать, как он.

От вопросов управления
Пётр, однако, был далёк.
Всё же возраст без сомнения
Был причиной, как намёк.

Управлял всем Долгорукий
И всё тот же Остерман.
А Совет, хоть тайный, в скуке
Мог принять любой обман.

Император развлекался;
Пил вино, за балом бал.
Женским полом увлекался,
Хоть и был пока что мал.

Пристрастился и к охоте,
С Лизой время проводил.
Та была любимой тётей.
Он — племянник был ей мил.

А страна была в расстройстве.
Всё трещало, как по швам.
Флот нуждался в обустройстве,
Превращаясь мирно в хлам.

Перенос в Москву столицу,
Не добавил оптимизм.
Питер шведам, как блудницу?
Это был авантюризм.

За не долгий срок правления,
Пётр хотел побед хоть в чём.
Он добился единения
С троном Австрии во всём.

С Польшей стали мы «друзьями».
Анна там внесла свой вклад.
И не стали мы врагами,
Там у них был свой разлад.

И с Китаем были споры,
Цин хотел иметь Тобольск.
Рагузинский эти взоры,
Как посол, свернул на ноль.

Шведы, вроде-как, ожили,
Но узнав, что флот силён,
Туркам дружбу предложили,
Но у тех свой план рождён.

И уже в конце правления
Король шведов Фредерик
Объявил своё решение,
Что союз с Россией зрит.

Правил он всего три года.
Зрел уже переворот.
Смерть пришла, виной погода
И какой-то всё же рок.

Был парад в «Богоявление»
На Москве-реке в мороз.
Дома был в большом смятении,
Весь дрожал, как козий хвост.

Доктора признали — оспа.
Ну, а это был конец.
Холодок, как от норд-оста,
Вдруг достал всех до сердец.

Так закончилась мужская
Ветвь Романовых совсем.
И теперь судьба иная
Ждёт Россию из проблем.

Пётр II

Димитрий Кузнецов

(из цикла «Государи»)

Мальчишка на престоле русском,
Зигзаг в Истории–реке,
В мундире, по–немецки, узком,
В песеребрённом парике.

Он проскользнул неясным светом
Среди охот и ассамблей.
Судьба губительней и злей
К тем, кто случаен в мире этом.

Великий князь Пётр Алексеевич, родившийся 12 (23) октября 1715 года в Петербурге, был сыном наследника престола Алексея (приговорённого к смертной казни в 1718 году) и его жены Софии–Шарлотты Брауншвейг-Вольфенбюттельской, которая умерла через 10 дней после родов. Двое детей царевича Алексея Петровича получили имена Наталия и Пётр. Это были имена самого Петра I и его любимой сестры, царевны Наталии Алексеевны. Мальчик оказался полным тёзкой своего деда, Петра I.
Пётр Второй

Иван Есаулков

В своём завещании Екатерина
Всё предусмотрела — до внука* кончины!
Хоть власть получал в нём Верховный Совет,
Для Меншикова никаких границ нет!

В свои руки власть сразу он захватил,
Наследника с дочкой своей** обручил —
И вот княжна стала царёвой невестой.
А князем составлены два манифеста:

Недоимки старые людям прощались,
Свободы для сосланных им даровались;
Командовать армией Меншиков стал***…
Учиться наследник совсем не желал —

Он лишь забавляться охотой хотел!
Когда же князь Меншиков вдруг заболел,
Петру протоколы тотчас показали
Допросов отца. Их в Суде**** подписали.

И Меншикова под арест заключили,
Чинов, орденов и имений лишили.
На нём отыгралась боярская знать
Петру подсказала в Берёзов сослать!

Столица в Москву им перенесена.
Страна вся коррупцией поражена,
Флот с армиею находились в упадке,
И старые восстановились порядки.

Забрали всю власть в свои руки бояре,
Старясь забавой занять государя.
Тот у Иордани в Крещенье простыл;
В жару пометавшись, царь Пётр опочил.

Невзрачную роль император сыграл.
Безвременья час для России настал:
Мужчин нет наследников, что весьма плохо! —
Пришла на Русь переворотов эпоха!

* В завещании был предусмотрен порядок наследования в случае кончины Петра Алексеевича.
** С княжной Марией, старшей дочерью Меншикова.
*** Согласно второму манифесту Меншиков стал генералиссимусом и главнокомандующим русской армией.
**** Петру Алексеевичу показали секретные протоколы допросов царевича Алексея, подписанные членами Тайного Суда, в который входил и Меншиков.

Петру II Алексеевичу Царствование 1727-1730г

Людмила Вышковская

Двенадцать лет от роду жизни. Впрочем,
Совсем немного будет впереди.
Поцарствуй же, воистину, воочию,
Всего три года, а потом уйди.
Круг твой ближайший честностью не блещет.
Любовью к родине? — Какие пустяки.
И каждый развращает и клевещет,
И каждому лишь выгоды куски.
И раздеваются, и прижимают взглядом
Младые дочери, стремясь к Государю,
Но Царствование — Божия награда,
Уныло пало, как всегда, к нулю.

Пётр ll

Павел Галачьянц

Мчатся кони позёмкою ранней,
А за ними карета в санях.
В ней прижавшись Петруша с Натальей.
Императорский Герб на дверях!

Герб двуглавый, что птица над полем
Держит знамя Петровских Побед!
А Внучок — снова плакал в застолье —
…Император в одиннадцать лет…

Как не плакать — понятно не много!
Вот бумаги — их надо читать…
Вот Указы. Их дали в дороге.
Остерман говорит: -Подписать!-

Есть Совет — помогает всемерно.
Там — сам Меншиков и Остерман,
И Головкин, и Миних усердный…
Каждый мыслит про личный карман!

А особенно Регент Данилыч…
Вот: купцы, как один молодец,
Подарили от целой Сибири
Девять тысяч монет и ларец!

С новых приисков золото мыли!
По ларцу — изумруд и рубин.
Их на копях Уральских нарыли…
Подарить всё решил, вместо вин

Другу верному — милой и славной,
Кому тайн, без числа, доверял —
Черноглазой и умной Наталье.
К Дню Рождения — ларец отдал…

Поручил передать. День проходит
И… четвёртый! В какой-то момент
Он сестрицу в сторонку отводит:
— Не понравился царский Презент?-

А Она-то его не видала…
Князь Светлейший перехватил!
У Петруши щека задрожала.
Он кричал и рыдал, что есть сил!

Рухнул в ноги Светлейший Данилыч.
Улыбался Совет, глядя в пол…
Не бывало в России той силы,
Чтоб Светлейшего клали на пол!

Он отдал и ларец и червонцы
И добавил своих раза в два…
Но остался осадок на донце.
Над Светлейшим нависла Беда!

…Гонит зайца, петляя по полю
Свора гончих. Со свитою — Пётр.
Среди всех, так похож на Героя:
И силён, и умён, и хитёр!

А зовут-то Иван Долгорукий.
Ни на шаг от Петра, ни на взгляд!
С ним Петруша не ведает скуки…
В вечер, в утро — всегда ему рад.

И весёлый куртаг начиная,
Он гостей подберёт и… девиц.
— Ой, а кто же вон та, молодая!
С паутиною тёмных ресниц?

Ах, какая она всё же Прелесть!-
Тут Иван на Петра поглядел:
— То, сестра Катерина, уж месяц,
Как в Имении, звать не посмел…-

Оглушительно вспыхнуло Чувство!
И забыта Данилыча дочь.
Та, которую очень искусно,
Подтолкнуть был Светлейший не прочь…

… Катерина была не глупышка
И имела с отцом разговор.
Пусть постарше была, даже слишком!
Понимала свой женский манёвр…

А сестра — всё Петрушу ругает:-
Посмотри, мой любезнвй Дружок.
Ты же пьёшь и вино вместо чая!
Пишешь плохо, не учишь Урок…

Посмотри, что творится у Трона!
Власть Твою делят, словно Удел…
А Светлейший — вообще вне Закона!
…Вот на днях, говорят, заболел…-

В Ораниенбауме травы созрели.
Стороною подводы скрипят…
Александр Данилыч — болеет.
В доме рядом родные не спят…

Лихорадка кидает в потницу!
Жизнь на грани, а медик молчит…
Надо ехать к Петру, да в Столицу!
Только, вот — не пускают врачи!

Долгорукий хитёр, что лисица.
Слышал, вроде, готов Документ:
Звать Невесту — Императрицей!,
Разыграв очень ловко момент…

День, другой — отошла лихоманка.
Шлёт Петру Приглашение Князь:
— На открытие Церкви и Замка
Жду Тебя, каждый вечер молясь!-

Отсоветовал быть Долгорукий:
— Этот Меньшиков очень хитёр!
От него назиданья, да скука…
На охоту поедет весь Двор!-

На охоте — природа и праздность!
Подтолкнул Катерину Иван…
И, под шепот надуманной страсти,
Пётр снял расписной сарафан…

Пели иволги в поле под Ропшей.
Над шатрами — туманы, что дым.
Раскрасневшийся Пётр на лошади
Остужает мальчишеский пыл!

Александр Данилович люду
Не покажет обиду свою
Видит он, кто с Петрушеё повсюду,
Как вельможи к Ивану снуют…

… Он уехал в Сенат — долго небыл.
А уж лучше бы — в Петергоф,
Где салюты в морозное небо,
Где охоты и пышность балов!

Отказавшись предстать, по-болезни,
Перед взором младого Царя,
Под кураж, счёл Петруша полезней —
От Двора отлучить, от Себя!

Чтобы Бунт не поднял сам Светлейший,
Царь охрану его распустил…
И отправил в Имение меньшее,
А к Себе на Доклад, не пустил!

И, проехав неделю лесами,
Князя, всё же, нашёл Приговор:
— Все Имения, с казной и домами,
Передать в Императорский Двор!

Самому же, телегою правя,
Ехать в дальний Удел , за Урал…-
…Вот Награда за всё, что прославил!
Честь и Славу страны не марал!

…Все боялись волнений. Затихли.
Но не взяли гвардейцы штыки!
По дороге разбитой и рыхлой
Шли другой стороною полки…

Обострилась борьба за влиянье.
Долгорукие — держат Петра!
Вот назначена Свадьба с гуляньем.
…Заболела Царевна — сестра!

Вся в огне, в лихорадке и в муке!
Всё на помощь Петрушу зовёт…
Шепчет тихо:- Не верь Долгоруким,
У Невесты — уж третий залёт!…-

Схоронили Сестру, горевали…
Вот и Петя простыл на ветру!
Губы горькая сыпь обметала,
А лицо и живот — по-утру…

Ну, а утром должно быть Венчанье.
Пётр, окна пытаясь открыть,
Прошептал:- Поскорее б к … Наталье —
Лёг на ложе и губы закрыл.

А Иван, видя — Царь умирает,
Двери настежь, где рота солдат.
Раскрасневшись с Клинком выбегает
И кричит:- Катерине, виват!-

Но молчание было ответом.
И Отец оттеснил крикуна,
Потому, что драгунам с мушкетом
Уже что-то шептал Старшина…

…Не взросла Долгорукова Ветка!
Катерина, с неделю прождав,
Заложила с гербами карету
И умчала, Петру помолясь…

Кем бы был Он, никто не узнает.
Был Он — добр и шумлив и криклив!
Был — доверчив: от края до края!
И — до слёз, до истерик криклив…

В Общем, как и ребёнок обычный,
Если он не привык к слову НЕТ…
Он хотел осчастливить всех лично —
Император шестнадцати лет!

Обсуждение закрыто.