Мексика

(На мелодию песни Евгения Аграновича «Я в весеннем лесу пил берёзовый сок»)

Пил я в джунглях густой субтропический сок,
Грыз сухие буритос в колючих кустах.
Мне крутые бугры мексиканских дорог
Оставляли следы на филейных местах.

Мне уснуть не давал океанский прибой,
Нескончаемым громом до самой зари,
И холодный песок, согревая собой,
Я крутился и тихо судьбу материл.

И носило меня по забытым векам,
По камням пирамид, по обломкам чудес,
Где беспечно ацтеки резвились, пока
Не наведался к ним добрый дядя Кортес.

Как же раньше я жил, словно в диком лесу?
Я агаву и кактус с трудом различал,
Не постигнув текилы сакральную суть,
Был я смел и удачлив, но счастья не знал.

Зачеркнуть бы всю жизнь да сначала начать,
Поселиться с мучачей в саманной избе
И оружье из рук Че Гевары принять,
И прославить себя, и погибнуть в борьбе.

Или сесть в самолёт да в Европу махнуть,
И забыться во сне, и погрязнуть в вине,
И поведать друзьям, привирая чуть-чуть
О геройском своём мексиканском турне.

В Мексике

Василий Коньков

Я волей мыслей и желаний,
Хоть раньше думать и не мог
Попал, друзья, зимою ранней
На Юкатан. Помог мне Бог!

То часть земли американской
Народа Майя, древний род.
Но много лет как мексиканский
Живёт здесь, здравствует народ.

Здесь было много революций.
Лев Троцкий принял свою смерть.
Сменилось много Конституций-
Господь устроил круговерть.

Собою люди простодушны,
Приятных много смуглых лиц.
Закону, думаю, послушны,
И нет привычных нам девиц.

Семейством ходят здесь и парой,
И очень много здесь детей.
Не видел лишь Абрама с Сарой,
Бродя с семьёй среди гостей.

И цвет у моря здесь отличный-
Чудесный камень- изумруд.
И климат здесь совсем приличный.
Ну чем, друзья, не Голливуд!

Одно, однако, неприятно-
Здесь русского совсем уж нет.
Не Объясниться просто, внятно,
И в Бинго здесь не взять билет.

Ещё одну отмечу «радость»
От янки балаган стоит.
Со всех сторон такая гадость-
Противно, голова болит.

С семьёй мы были в Чичен-Итца
Там чудо света Кукулькан.
То пирамида — словно птица.
Тольтекам, майя путь ей дан

На небеса, где вечно Боги
Там миллионы лет живут.
И озаряют мир убогий.
И мексиканцы Богов чтут.

Ещё священный там колодец.
Здоровье, силу он давал.
Но и сегодняшний народец
Ныряет в сей Земли провал.

В Шкарете, парке мексиканском
Господь собрал зверей и птиц.
В спектакле, на родном испанском
Играет очень много лиц.

Их зажигательные танцы
И песни-чудо из чудес
Играли пели мексиканцы
Как будто их попутал бес.

Могу сказать ещё я много
Про мексиканские края,
Ты не суди, читатель, строго
Оценка здесь вполне моя

Кому будет неудачной,
А кто-то скажет Браво-Бис!
И проведёт здесь месяц брачный
И повод есть. Отмена виз.

Мексика

Владимир Елистратов

Мексика — камень голый.
Мексика — это кактус.
Индейцы — те же монголы:
Скулы и эпикантус.

Кактус — наряден словно
Из синеватой замши.
Берег кусают волны —
Кобры из местной яшмы.

Индейцы на интуристов
Смотрят, как доктор в ухо.
Текила, как вмажешь триста,
Меньше несет сивухой.

Тьма сувенирной шняги,
В смысле — культуры майя.
Каждая третья дворняга —
На три ноги хромая.

Живет, ни на что не надеясь
И ничего не имея.
Каждый второй индеец —
Внук Пернатого Змея.

У внука — сивуха в стакане.
В другом — вода или кола.
А дальше — надо быть камнем,
Вечным, гордым и голым.

Полёт над Мексикой

Владимир Тяптин

До чего же экзотична
Всё же Мексика, друзья!
И настолько романтична,
Что в неё влюбился я.

Всё, решил, бросаю Каму
И лечу, забыв снега,
Зреть иную панораму
На иные берега.

В край лазурных волн, где море
Изумляет пылкий взгляд,
И причудливые горы
Дарят взору свой наряд.

Где струятся водопады,
И каньоны вглубь зовут,
И где кактусы в награду
Нам восторги раздают.

Где в песках уединенье
Позволяет отдохнуть
От тревог и всех волнений
И наполнить верой грудь.

Иерусалим в пустыне
Там, в иных местах, найти,
Мексиканские картины
Жарким сердцем обрести.

Но как мне туда добраться?
Как пространство одолеть?
Нет златых монет, чтоб бряцать,
И приходится сидеть.

И сижу в своей квартире.
За окном поёт метель.
Распахнуть бы, да пошире
Во все страны свою дверь.

Но напрасная кручина:
Выручает Интернет —
Рвёт пространство паутина –
Для неё преграды нет.

И лечу я пылким сердцем
В невозможные края.
«Здравствуй, Мексика!» —
«Где делся?» —
«Здесь! К тебе примчался я!»

Ода Мексике

Тебя увидеть даже не мечтала,
Не думала узреть я наяву.
В такую даль даже во снах я не летала
Но памятью твоей теперь живу.

Меж двух океанов лежишь ты, вздымаясь,
На высоте больше двух тысяч метров
И пар из вулканов своих выдыхаешь
Навстречу безумию яростных ветров.

Видны везде следы землетрясенья
На стенах древних храмов и домов.
И я испытываю сильное волненье
При виде улиц древних городов.

И виды пирамид великолепных,
Покрытых пылью тысячи веков,
Нас переносят в древнюю обитель
Доисторических языческих богов.

Сквозь сон я вижу, как над горизонтом
Садится солнце красное, как кровь
Индейцев древних в жертву принесенных
На алтаре языческих богов.

Глаза закрою — Мексика мне снится,
Открою — вижу снова пред собой,
Как гордый сокол в облаках кружится,
Кивая мне красивой головой.

О Мехико! Ты выше крыши мира,
Глядишь ты гордо с высоты веков,
И фрески чудные Сикейрос и Ривера
Тебе дарили в качестве холстов.

Колумб на площади навеки поселился.
Пришел на эту землю он с мечом.
Владеют с тех времен потомки Монтесумы
Прекраснейшим испанским языком.

Христос над древним миром ввысь вознесся,
Католицизм здесь правит с давних пор.
Затмил он новой верой бога Солнца
И молится ему конкистадор.

Потомки Монтесумы здесь смешались
С горячей кровью царственных испанцев.
Христу поверив, в веру обращались
И превратились в гордых мексиканцев.

Христос дарил им мудрость и смиренье,
Которыми полна его душа.
Впитав тот воздух с самого рожденья,
Они восславили его на все века.

Тебе я песнь пою, моя Гвадалахара!
Ты город солнца, пламенных сердец.
Ты первой книгу дружбы мне открыла,
Тебя я полюбила наконец.

Куда ни погляжу — везде я вижу
Креолок жгучих черные глаза.
И песнь марьячей наяву я слышу
И гордых мачо внемлю голосам.

Дон Фернандо и Карлос Мендоса
Вас встречают на каждом шагу.
Пьют текилу — водку из кактуса,
Ее прелесть понять не могу.

Марьячи здесь — особенная каста,
Что значит — уличные песняры.
Звуки скрипки, трубы и гитары
Не дают мне заснуть до зари.

Сомбреро и текила здесь в почете,
Они на всех открытках, сувенирах.
И символ Мексики — орел в полете,
И кактусы растут на поле и в квартирах.

Оставаясь далекой страной,
Ты, как сказочное виденье.
Я всегда восхищаюсь тобой,
Никогда не скрывая волненья.

Я этой встречи не предполагала
И не мешает нам языковой барьер.
Вот мчит меня ночной Гвадалахарой
Галантный мексиканский кавалер.

Вдвоем в кафе за рюмкой айриш-крима
Сидим мы с ним, не видя никого.
И только нам играют босанову
По просьбе кабальеро моего.

Сияет город миллионами огней.
Я зрелища не видела прекрасней.
И ничего на свете нет важней,
Чем то, что подарил мне день вчерашний.

Хотелось не спутать реальность со сказкой.
Продлится жизнь моя на дальнем берегу.
Растет девчушка в семье мексиканской,
Что в честь меня Ириною зовут.

Но расстоянье дружбе не преграда:
Преодолев почти весь белый свет,
Подруга Крус везет мне, как награду,
Из западного полушария привет.

Я Мексику забыть теперь не в силах,
Она в душе моей всегда со мной.
Ее я вижу; как в цветных картинах,
Она сияет дивной красотой.

Хотелось еще раз тебя увидеть,
Да, видно, слишком поздно — не судьба.
О Мексика! Ты мой призыв услышишь,
Со мной ты будешь вместе навсегда.
Мексиканская песня

Петрович Алексей 5

Слышишь, в прерии пустынной
Кабальяды тяжкий топот
И над Мексикой народа
Пробудившегося ропот.

От Соноры до Эль-Пасо
Звон разбтиых кандалов-
Подымются герои
За свободу без оков.

Знамя доблести подымем-
В прерии,огнем объятой,
Скачут в пламени и дыме
Панчо Вилья и Сапата.

Мы поднимемся-ЭВИВА!-
Встанем все за бедный люд,
Чтобы тучны были нивы,
Чтобы был свободным труд.

Эй,затянем не однажды
На конях ремни подпруг-
Пусть сегодня скажет каждый
Кто он, враг или же друг.

Где вы, храбрые кристерос?
Восставайте на тиранов.
Словом правды Васконселос
Уврачует ваши раны.

Где ты, солнцем осиянна,
Долгожданная свобода?
Кто последняя надежда
Угнтенного народа?

Кто поддержит добрым словом-
Будь ты конный или пеший,
Кто осушит слезы вдовам,
Сироту в беде утешит?

Кто с коня рукою смелой
Мальчика в седло посадит,
Кто голодного накормит,
Не мечтая о награде?

Слышишь,в прерии пустынной
Тяжкий топот кабальяды?-
То восставшего народа
Поднимаются отряды.

От Кампече до Хуары
Над землею дым клубится,
В прерии горят пожары
И кричат тревожно птицы.

Скачут среди бедных хижин
Двое храбрых каудильо.
На Сапате шляпа чарро
И техасская на Вилье.

В Мексике

Регина Наумова

Здесь, словно на заре земли,
Есть травы, аж с деревья ростом.
Здесь даже палку в землю ткни,
Та пустит корни вскоре просто.

Валами злыми с двух сторон
Исхлёстанной земля бывает
Те ж океаны сладкий сон
Земле прекрасной навевают.

Здесь в неге — Мексики душа.
Когда ел Соль* целует берег,
Песок лучами вороша,
Земля его лобзаньям верит.

Здесь горы, словно караван
Верблюдов. Путь их — в свод небесный.
Он кажется затем и дан,
Чтоб виделось, как страшны бездны.

Какая в небе синева.
Кетцалькоатль** в ней обитает.
И кажется, вон голова,
Где облака, как птичья стая.

Ах, верится, там кто-то есть.
Раскрыв свои глаза жаднее,
Всего, что зреть хочу, не счесть,
Молю: признай меня своею.

Дай крылья, покажи весь мир
Мне, в жизнь без памяти влюблённой,
Дай наслаждаться гимном лир,
Бог здешний, в чешуе зелёной.

* Соль — у мексиканцев — солнце
** Кетцалькоатль — пернатый змей — главное мексиканское божество

Вкусы Мексики

Элина Тридевятова

В жаркий полдень в Косумеле
Тень найти не так легко —
Пьем под пальмой у отеля
Из кокоса молоко.

И сомбреро нахлобучив,
Улыбаясь во весь рот,
Наш веселый бармен Чучо
Нам коктейль преподнесет.

Уверяя, что от жажды
Он спасет быстрей всего,
И что только мексиканцы
Верно делают его:

«Дамиана», лайм, текила —
Вот и весь его секрет.
Даже Майя его силу
Почитали столько лет!

Во всём мире знаменит он
Настоящий же — лишь здесь!
Называют «Маргаритой»
Эту дьявольскую смесь.

И пока мы пьем лениво,
Музыканты на лугу
В барабаны бьют ретиво,
Добавляя огоньку.

Где б с тех пор ни вышел случай
«Маргариту» пить теперь,
Вмиг вернет коктейль тягучий
В знойный полдень в Косумель.

В Эльдорадо

Регина Наумова

Я сейчас в Эльдорадо* живу.
Здесь так знойно, что ходишь в бикини.
Новый год тут справляют в жару,
Вместо водки, — текила, мартини…

В праздник пальмы, — в гирляндах огней.
Дед Мороз пот с лица вытирая,
Пульке** пьёт из агавы магей.
Дочь его, от жары изнывая,

Съев еладо*** и тем ободрясь,
Начинает петь «Бе’саме мучо»****,
Подпевают все ей, торопясь
Завести песни проще и круче.

Клич там-тама, маримбы… звучит,
Люди пляшут, дурачась, как дети,
Сонм марьячей всем счастье сулит.
Веселей мексиканцев на свете,

Мнится мне, не найти никого.
В ярком небе — воздушные змеи
И шары, а ещё, высоко
Мексиканские вымпелы реют.

До чего хорошо, нету слов.
Ноче буено***** ярко пылает,
Всё же, хочется снежных холмов
И… коньков, санок, лыж… не хватает!

Юкатан

Михаил Резницкий

На двадцатой параллели
От лазури всякий пьян.
На двадцатой параллели
Полуостров Юкатан.

И стремлюсь душою в даль я,
Где кругом сплошной вальяж,
Где бесчисленные пальмы
Образуют антураж.

Край, бесспорно, богатейший,-
Эльдорадная страна,
И влечёт песок нежнейший,
И карибская волна.

Пусть гроза гремит шальная
В этот самый «не сезон»,
В аромат цветов вплетая
Освежающий озон.

И вдоль пляжа, еле-еле
Я бреду, — куда спешить?!
На двадцатой параллели
Мне подольше бы побыть!