Ковер

Ковра — быть выброшенным скоро.
Давно не чищен, и давно не мыт.
Не греет больше ноги. Холод плит
Не повод к задушевным разговорам.

И вот настал тот день, когда его,
Свернув рулоном, выкинули просто.
И старый бомж поддел неловко тростью.
(Что это?) — и внимания всего.

Два дня лежал так. Зол холодный дождь,
И ветер поднялся…все люди — дома.
Не шел никто — знакомый, незнакомый
А он не знал, где правда, а где ложь.

На третий день горячие лучи
Все высушили. Стало веселее.
Ковер чуть развернулся…и смелее,
И ярче краски…и судьба строчит

Уже другой конец…Ковер попался
Вдруг на глаза парнишке одному.
И он сказал — Как странно…почему?
Такой красавец — и один остался?

Домой к себе ковер тот потащил,
Там развернул — и все как будто светом
Наполнилось…вспорхнули вдруг грачи
И бабочки — и появилось Лето…

ковёр

Аркадий А Эйдман

этот сказочный ковёр
соткан из одних иллюзий,
и завязан в крепкий узел
бесконечный разговор

о нетленности ковра
из хрустальных, хрупких нитей,
о реальности событий,
о возвратности вчера.

на ладони тает нить,
весь ковёр весной растает.
жизнь — иллюзия простая,
все реальности хранит.

ничего не потерять,
и не счесть приобретений.
на ковёр ложатся тени
дней, реальность серебря…

половик из цикла природа вещей

Аркадий А Эйдман

полосатый половик
полосатым быть привык.
видно, эта полосатость —
у половиков в крови.

за полоской — полоса
мыслям пишут адреса,
по которым мысли точно
превратятся в чудеса.

чудо — жизни каждый миг,
хоть размером — невелик,
а из мигов ткётся время —
полосатый половик.

Ковёр-самолёт

Валентина Калёва

Узор старинный, кисти по краям,
Лежу рулоном, всеми позабытый
В кладовке, где хранится всякий хлам.
Попорчен молью и местами вытерт.
На барахолке стоил я гроши,
Когда купили -бросили в прихожей.
Щенок за кисти часто тормошил
И кости грыз на мне, как на рогоже.
Не знают, что ковёр я — не простой,

Я — самолёт, волшебный и нестарый:
Ты раскатай рулон, окно открой,
Легонько топни — хоть куда доставлю!
Да, вот еще, слова произнеси!
Какие? Ой, забыл… Сейчас припомню,
Какой-то «махалай» или «сим-сим»,
Мне их не говорили… лет так сотню!
Давай, скорей в кладовку загляни:
Я задыхаюсь от противной пыли —
Спаси меня из этой западни,
Мы полетим — и сказка станет былью!

Коврик

Вениамин Голубицкий

Детский коврик. Нитяные корабли
Над кроватью, что двоится и плывёт.
Никуда мы с этих палуб не сошли,
Нитки вылезли из потускневших сот.

Сколько взглядов в них запуталось и снов —
От заветных до случайных, ими жив.
Этот мир из нитей сверху до основ —
Перепутанно-спелёнутый архив.

В чёрно-серой гамме меж зелёных стен,
Как окно, и не захлопнуть навсегда.
Как хорош был этот вид без перемен,
Хоть текуче переменчива вода.

И глядишь сквозь паутину прошлых дней
И боишься расплескать и позабыть.
Крики чаек всё отчётливей, слышней.
Отплывая, далеко ль тебе отплыть?

Ковёр предсказаний

Влад Одиссан

Старинен дум ковер;
А помыслы как вновь,
Развёрнуты в узор,
Той старины, как новь.

Низвергнуты кумиры,
Их не известен лон.
Стоят лишь те мортиры,
И не повержен трон.

Лишь цветом полыхает
Низверженный ковёр.
И время его знает,
Как «поднятый топор».

Очаг зажжён,и время
Заводит новый счёт.
Возложено то бремя
В утерянный подсчёт.

От пыли отряхнулся,
Висит он на стене.
Песок перевернулся,
В часах,блестит в огне.

Не дорог,блеском полон,
Как злато на стене;
Гордиться только полом,
Вновь познанным- тебе.

В песке уходит денно-
Что дорого тебе.
Не сбережёшь,что тленно-
То познано в огне.

Старый ковёр

Галина Лежнина

На Востоке…там старый ковёр берегут :
От износа становится ярче…дороже…
Так и чувство любви, если не предают,
Только крепче со временем, глубже — моложе!

Ковер-зазнайка

Ксения Валаханович Голуб

К циклу Кто живет в квартире нашей

То ходят тапками по мне,
То вдруг повесят на стене…
Прочь, пыль и паутина!
Смотрите, я — картина!

Ковёр

Ольга Альтовская

Красива добротная эта работа.
В себя несомненно влюблён,
Мечтает о славе ковра-самолёта
Коврово-компьютерный клон,

Заложенный умным учёным в программу,
В сознанье стучащих машин —
Творенье сухой и расчётливой дамы —
Науки, достигшей вершин.

Искусный узор по бордовому фону.
По центру — цветочный овал.
Покров синтетический. Плоть из капрона.
Натуры пустой идеал.

Возможно, про суть неживую забуду,
Ему часть души передав.
И душу согреет машинное чудо,
Энергию нашу впитав.

Ему суждено бордоветь под ногами.
Вбирая, как истину, пыль,
Теряя в безудержно солнечной гамме
Свой дерзкий искусственный стиль.

И — хочет, не хочет — смириться придётся:
Он духом задышит парным,
И цвет потеряет, и пооботрётся,
И станет не новым — родным.

Про коврик у двери