Stadterhebungsmonument. Впечатленьице
Ольга Цветикова
Stadterhebungsmonument — памятник на реке Дюссель В Дюссельдорфе.
Вот это — времени Река.
Бежит, смывая берега.
В неё вступают без конца
То суть лжеца, то мудреца,
Тщета тщеславья, груз обид…
Рекою равно будет смыт
Гордец, учёный и маляр,
Носители златых тиар,
Смиренник, рыцарь, генерал,
И шут, и царь, и кардинал;
Сражений пыл, любовный плен —
Лишь шут смеётся назло всем:
Ведь пена преходящих дней
Несётся весело по ней.
Не запрудить, не запретить,
Ничем её не удержать,
Не повернуть течение вспять…
Выносит времени река
И шлем, и шапку дурака,
Перо и кисть, горшок и щит,
И никого не пощадит,
И ничего не сохранит
Надменный мрамор иль гранит.
Исчезнут славные венки
В тугом бурлении Реки,
Исчезнут воля и слова,
Как обветшалая листва,
И гений так же, как простак
Уйдёт в ту Реку просто так,
И ненадолго пот и труд
Его потом переживут.
Лишь волны времени Реки
Всё так же будут глубоки…
зальцбург
Павла Никольская
Моцарт, дышащий полным
Дыханием вдалеке,
Зальцбург тебе греет волны
Меди в зелёной реке.
В барочной лепнине света
Топорщатся облака.
Соли — горька монета
Подземного молока.
Спутано и спонтанно,
Силою высоты,
Стараются брызги фонтанов
С музыкой быть на ты.
Танцующими шагами
Полон распроданный дом,
Курфюрстного шоколада
Лавка всегда за углом.
Но, мнится замковым стенам,
Что выше неба утёс,
Что чин и века не измены,
Не выше ведра водонос.
Кареты парадные гулко
Празднуют свой отъезд,
А ноты плывут переулком
Дарами открытых небес.
Музыка медь питает,
Закат румянит волну,
Реквием вспоминает
Предчёрную синеву.
Кобленц
Аркадий Ляховецкий
Я хотел написать этот город
на фоне заката.
В час, когда на изломе
весеннего теплого дня,
Отраженные в Рейне,
струятся фасады Альтштадта
И слепящее солнце
вплавляется в створки окна.
Загрунтованный холст
оживал под ударами кисти.
Абрис дальних холмов
горизонт раскрывал.
Здесь на этой земле
легионы тянули баллисты,
Пили рейнскую воду
с пригоршни германец и галл.
Здесь на этой земле
предки в грубых хитонах из шерсти
Свет ученья несли,
презирая наветы и страх.
И пылали багровые
отсветы факельных шествий
Унтерменшей,
зовущих к распятью потомков Христа!
Здесь на этой земле
трижды проклятой, трижды забытой,
Я отстроил свой дом
и очистил от пепла очаг.
Но тревожная память
и боль поколений убитых-
Неподъемною ношей
все также лежит на плечах!
Я вернулся сюда
через тысячу лет и три года,
Пыль изгнаний стряхнув,
и не мысля дороги назад…
В теплых красках заката
плывет точно парусник город,
Островерхие кирхи,
как мачты подняв в небеса!
Город Любек
Надежда Дмитриева-Бон
Уютно здесь красиво
И сердцу очень мило,
И радостно смотреть,
И благодарно понимать,
Как можно женщину,
Которая вдовою стала
Ценить, любить и уважать,
Чтоб с горьким именем своим
Она остаток жизни,
Красиво и уютно так жила
В местечке под названием «Вдова».
Нинбург
Соловьёва
Город ласковый, тёплый, весенний —
Разноцветная яркая радость:
И летят в небеса вдохновенно
Искры солнца и хоботы радуг!
Облака- надувные подушки!
А дома?- удивлённые кУбы!
Словно высыпал кто-то игрушки
Под весенний сферический купол.
…Голубой, золотистый и красный,
И зелёный, проснувшийся в мае.
Этот Нинбург, как детство, прекрасный,
Он сердца красотой обнимает!!
Нюрнберг
Любовь Федунова
Старинный Нюрнберг. Ты — Европы остов.
Зовёт сюда нас чудо алтарей,
Средневековых улиц перекрёстки,
И музыка готических церквей.
Течёт толпа вдоль лестничных фронтонов
И галереи крепостной стены,
Вдоль ратуши и низеньких балконов,
Внимая зову дивной старины.
Вот облако над Домиком Пилата,
Плывет раздольно, будто над Невой.
Но узкие строения зажаты,
И эркеры висят над головой.
Заворожит меня одна дорога,
Где Дюрер жил на каменном холме.
Остановлюсь на миг я у порога,
Увидев мир в особой кутерьме.
Повсюду — кисти, утварь и гравюры.
Вот — чудо-пресс и медные листы —
Свидетели его житейской бури,
Вершин и ремесла, и красоты.
Автопортретов цветовые гаммы
Скупы, но верно отражают круг
Его судьбы, его семейной драмы,
И мастера неодолимый дух.
Здесь места нет ни ахам и ни охам.
Вглядись в его прекрасные черты.
Перед тобой — «Портрет с чертополохом».-
И тайну бытия постигнешь ты…
Закружит нас и музыка столетий,
И Нюрнберга осенние листы .
А речка Пегниц, думая о лете,
Вновь отразит висячие мосты.
Воспоминания о Нюрнберге…
Марина Тимкина
Был Летний вечер в старом милом городе,
Где улочки петляют и кружат
А запах в булочных напомнит вам о голоде
И тени от свечей в кафе дрожат…
С Баварской снедью,за стеклом витрины
Подсвечены неоновым огнём
И стейк, со шкварками в капусте — из свинины,
Был подан в ресторане за углом
Бродили мы вздремнувшими кварталами,
Ступая по брусчатке наугад —
Темнело в городе и небо было алое,
И шумный днём пустел, базарный ряд…
И ближе к полночи,присели мы за столиком
С бокалов тонких выпили вина,
Шумел фонтан, в соседнем за оградой дворике,
Мы были счастливы! Я счастлива была…
Потсдам
Фокеева Елена
Как бант, как праздник и хлопушка,
Старонемецкий дуэлянт,
Берлина древнего собрат,
Потсдам,где много лет подряд
Гремели парковые пушки.
Хлеб Бранденбурга, иль краюшка,
Дворцы зимою на замке.
Многовековая ракушка
С жемчужиной на языке.
Ко мне так близко прилегло,
Потсдама влажное крыло.
В Ростоке
Петр Затолочный
Плывут деревья и коттеджи вдоль залива,
и молча сыплет искры жидкое стекло.
И яхты белые скользят неторопливо,
и вот к причалу наше судно подошло.
Вцепились в тело пирса цепкие швартовы,
и дерзкий трап спустился с сетью боковой.
И вот портовые формальности готовы,
и снова землю чувствуешь ты под собой.
Жаль, далеко центр города от порта,
но километра три ведь нипочем пройти.
Дорога жарко дышит… Пустыри, ворота,
особняки да склады встретишь на пути.
И треньканье звонка ты слышишь за собою —
на двухколесном друге мчится он или она.
Без окон корпуса и рельсы под травою
порой увидишь — входит в новый строй страна.
Спокойно так средь чистых улиц многолюдных,
играет на гармошке русский немец «Домино».
А в супермаркетах богатых и уютных
на вещи не смотри: не купишь все равно.
Фонтан и сквер и корпус университета
со статуями в стенах, молодежь вокруг.
У кирхи стародавней невечерним светом
душа затеплится и вечности услышишь звук.
Средь белых смуглые порой мелькают лица,
и чувствуют себя, как дома, хоть и чужд им крест.
А ты всё слышишь шепот сердца — «заграница»,
хотя у слов Россия, Росток общий корень есть.
В городе вечного Рождества / Ротенбург-на-Таубере
Алевтина Маркова
по следам моих путешествий
Я в царстве грёз рождественских (и это мне не снится)
Брожу в уюте сказочного чуда-городка,
Где времени позволено в пути остановиться,
Сдержав в страстях неистовых грядущие века.
Пронзая высь лазурную, церквей изящных шпили
Смиренно возвышаются над Таубер-рекой,
А низенькие булочные с запахом ванили
Попрятались за мощною стеною крепостной.
Фасады ресторанчиков украшены с любовью
И снежным зимним вечером, и тёплым майским днём,
Их кованые вывески времён средневековья
Зовут уставших путников на кофе с молоком.
Ворота городские кто-то на ночь закрывает,
Предания о рыцарях храня наверняка.
Теснясь на узких улочках, гирляндами сверкая,
Причудливые домики друг другу трут бока.
На многих подоконниках — Щелкунчика фигурка,
Наряженная ёлочка и ангел золотой —
Здесь есть одна особенность: под небом Ротенбурга
Шумит базар рождественский и летом, и зимой…
Коробочки с подарками в больших повозках санных…
Вертепы самодельные, стеклянные шары…
А куклы деревянные в одеждах домотканых
За стёклами витринными стоят, как мир, стары.
Вокруг витают запахи от свечек благовонных,
Классическая музыка на улицах звучит,
И колких елей веточки на будках телефонных
Дополнят некой сказочностью местный колорит.
А как вкусны копчёные баварские колбаски
И с разными начинками пирожные-снежки!
Вот так весной цветущею была я в зимней сказке,
И эти чудеса от нас не так уж далеки…
Город Ротенбург-на-Таубере («Красная крепость над рекой»).
Город глубокого средневековья и вечного Рождества, окружённый по периметру крепостной стеной, начал свою историю в статусе города с 1172 года и сохранился до наших дней почти в первозданном виде. Здесь полностью отсутствует современная архитектура, нет рекламных щитов и плакатов. Зато над каждой мастерской, над каждым магазинчиком или ресторанчиком красуются средневековые кованые вывески (кованое кружево), от которых трудно отвести восхищённый взгляд. На подоконники жилых домов прямо со стороны улицы или у дверей хозяева часто выставляют свои творческие работы: небольшие картины, фигурки из дерева, ангелочков из гипса, ёлочные игрушки или просто красивые цветы, растущие в самых настоящих изношенных ботинках.
Жители Ротенбурга почитают Рождество и помнят о нём весь год, гордясь единственным в мире музеем рождественских игрушек. Рождественская ярмарка, в помещениях которой даже жарким летом поддерживается прохлада, затемнение, и царит атмосфера праздника, работает круглогодично вот уже более пятисот лет. Заглянув майским днём в один из магазинов, я попала в сказочный мир Рождества с наряженными елями, искусственным снегом, со звёздами и снежинками, свисающими с потолка, с гирляндами огоньков и ёлочными игрушками — всё вокруг кружилось и сверкало! Если кто-то купит здесь ёлочную игрушку, он может быть уверен в том, что она не китайского производства, а изготовлена в одной из местных мастерских. Щелкунчики, ангелы, рождественские пирамиды, вертепы, куклы, медведи и другие украшения сделаны из металла, дерева, керамики, стекла, воска, папье-маше, кружева…
Много эмоций я привожу из своих путешествий, но этот «игрушечный» баварский городок оставил в моём сердце, пожалуй, самое тёплое и яркое воспоминание, как уголок сказочного уюта и вечного Рождества…
В Ротенбурге…
Наталия Юрьевна Иванова
В Германии есть чудесный сказочный городок — Ротенбург-на-Таубере. Это место, где живет сказка. Если вы еще не были там — поспешите. Честное слово: не пожалеете! Одной из достопримечательностей этого города за крепостной стеной является Музей Рождества.
В Ротенбурге круглый год Рождество,
Источает каждый день волшебство.
Нету осени, весны тоже нет.
Только зимы в городке сотни лет.
Ротенбургская зима холодна,
Летом прячется от солнца она.
За старинной крепостною стеной
Охраняет сказку дом вековой.
В доме том живет таинственный свет,
Даже маленьких окошечек нет.
И в хрустально-голубой тишине —
Елка в мантии из звездных огней.
А вокруг нее — игрушек не счесть:
И Щелкунчик здесь, и ангелы есть.
И сверкают в бахроме мишуры
Серебристо-золотые шары.
Если хочешь увидать Новый Год —
Он все лето в Ротенбурге живет.
Поезжай туда и сам посмотри,
Как вечерние поют фонари,
Как на белоснежногривом коне
Едет рыцарь в желтом свете огней,
И поет чуть слышно старый клавир,
Усыпляя этот сказочный мир.
А в кондитерской — свое ремесло:
Шоколада и ванили тепло,
От печения имбирного жар…
И колдует- ворожит кулинар…
Там попробуешь ты сладкий снежок…
Почему ж ты мне не веришь, дружок?
Ты не верь календарю и часам:
В Ротенбурге круглый год — чудеса…
Страсбург
Алекс Ан Дер Виль
СтрасбУр — Венеция на Рейне,
Мостов, каналов череда.
Ты, младший брат, тому на Сене,
Хоть и поменьше, но звезда.
Звезда, что дарит щедро людям
Средневековый колорит,
Мажорность разноцветных улиц,
Проспектов, площадей гранит.
Люблю кафе непринуждённость,
Каштанов жареных кулёк,
И кафедрала отрешённость,
Что смотрит в неба потолок.
Люблю по осени в обнимку
Гулять с платанами в тиши,
Бульваров лёгкую грустинку,
Приятно чувствуя в груди.
Пленённый яркостью нарядов,
Тобою принятый, как друг,
Я ожидаю нежных взглядов,
Когда с тобой увижусь вдруг.
Трир — Северный Рим
Геннадий Глухота
В Трир приезжали через Черные ворота,
В старинный город, кем-то названный «Норд Рим»,
Врывалась конница, вступала в бой пехота,
Весь город был таким, воинственно чужим.
Основоположник, кстати, родом был отсюда,
Родился здесь когда-то юный Карл Маркс,
Борец за счастье обездоленного люда.
Но мы не поняли его, а он не понял нас.
Давно не рвутся в Трир легионеры,
Не бродит призрак, бормоча про коммунизм.
Туристы заполняют площади и скверы.
Такая в двадцать первом веке жизнь!
Леди цветок /Шверин
Надежда Дмитриева-Бон
Берта Клингберг прожила 107 лет. Всю жизнь выращивала цветы и продавала, она всегда была одета в национальный женский костюм. В 1993 году была награждена кольцом почета, а в 2003 году объявлена почетным гражданином Шверина. В июне 2010 года в память об этой женщине, которую горожане называли «Леди цветок» была установлена скульптура Цветочница.
В скульптуре гимн флористу прозвучал,
Трудолюбивой жизни сложили оду!
О женщине простой, к цветам и доброте,
К её национальному костюму.
В скульптуре навеки воплотилось всё!
И память добрая, и уваженье, и почёт!
Прекрасной Берте, знаменитой горожанке,
Красивый памятник цветочный посвящён!
В городе Шверин, как и прежде
«Леди цветок» с цветами сидит,
Прохожим улыбается и радостью,
В сердцах живущих, отзывается!
Шверинский замок
Надежда Дмитриева-Бон
Дивное видение, чудесное творение
Такая синь воды и неба!
И в их лазурном окружении,
В зеркальном отражении,
Волшебный замок предстаёт,
И радость сердце наполняет.
Вокруг царит покой и красота,
Она прекрасна и светла.
А вот спасает нас или нет,
О том не знаем мы наверняка.
Город для моей души
Григорий Гольдштадт
По Штутгарту гулять не скучно —
Собранье парков и домов,
Всё весело, благополучно,
Без всякой скудости умов.
То ходишь по Средневековью,
То в Современности идёшь.
И дышишь впечатлений новью,
Восторга ощущаешь дрожь.
Найдёшь места для размышлений,
И для гуляния с толпой…
Чужих не избегая мнений,
Иду всё ж камерной тропой.
Штутгарт
Кристина Гранта
Штутгарт — «двор для лошадей»,
Это кузница идей,
Также родина авто
Со времён мадам в манто…
Хоть в долине он «лежит»,
Но богат и знаменит
И съезжаются сюда
Отовсюду господа
Виноградники, Некар*
И платанов пышных жар,
Так пускай же этот град
Будет вечно Солнцу рад!
*Некар — название реки