Афанасий Ботяновский
Забыв про иней на виске,
Как с братом брат, сестра с сестрою,
Так рядом Смерть идет с Войною:
Штыком к штыку, рука к руке.
Февраль. Чахоточный румянец —
На щёчках девушек хмельных.
Школяр решил забыть про ранец,
Страна — про тяготы войны.
Дворяне шутят о Царице,
Поручику хамит солдат,
Свободы дух — по всей столице,
А на войне шалеет ад.
И видит будущие трупы
В румяных офицерах — врач.
Звучат напыщенно и глупо
Все лозунги под вдовий плач.
Звучат предательски и грязно
На фоне бойни мировой.
Кто в состоянии диагноз
Поставить родине больной?
Россию сотрясает дрожь.
В глаза безумные столицы
Врач шепчет с ужасом провидца:
«Чахотка. Вскорости умрешь».
Шумит на митинге толпа:
«Тиран ушёл! Пришла свобода!
В наших руках теперь судьба!»
По уголкам страны великой
Весть разнеслась: «Отрёкся царь!»
Кровавый, страшный и безликий
Проснулся на Руси бунтарь.
Дворцы пылали и усадьбы,
А в воздухе витала смерть.
И не дожив порой до свадьбы
В России можно умереть.
Вдали масштаб не виден бедствий —
Снег по земле позёмку мёл
Ещё никто не знал последствий,
Невинным жертвам счёт не вёл.
И, наливаясь красным цветом,
Смерч закружился по Руси.
А вслед за первым манифестом
Кровавый дождь заморосил.
Февраль семнадцатого года —
Как капля крови, красный бант
За Братство, Равенство, Свободу
Родной пойдёт на брата брат.
Василий Костенко
Кругом постылая война,
Повсюду серые шинели.
Россия слухами полна,
Все революции хотели!
Февраль. Метель. И воет вьюга,
И очереди длинной хвост.
А в Петрограде с хлебом туго,
И зря опять народ промёрз.
— «Все расходитесь, хлеба нету,
Есть только белый, дорогой!»
— «Жри сам! Порядка в стране нету!
А может быть царя — долой !?»
— «Царя?»
— «Конечно! Он в ответе!
Вся власть прогнила до трухи.
Царица — немка, в Кабинете
Министры бездари — рвачи.»
Казарма. Ночь. Не спят солдаты.
Назавтра, что ж, опять шагать
Не на врага, на супостата —
Рабочих с улицы гонять!
И командирам веры мало
Чуть что, на фронт грозят послать.
А вдруг у них «ума достало»
Приказ отдать в толпу стрелять?!
В окопах быстро забывают
Свободы воздух чумовой.
Как дальше жить? Никто не знает.
А может быть царя — долой !?
Мрак. Копоть. Цех пустует,
А во дворе гудит толпа.
Завод Путиловский бастует.
Идёт на улицу «качать права».
Всю ночь трудился над плакатом
Кузнец натруженной рукой,
Чтоб утром прозвучал набатом
Призыв простой: «ЦАРЯ — ДОЛОЙ»!
Трон зашатался вековой,
Под справедливым возмущеньем,
И понеслось по мостовой
Народа гневное волненье.
И вот февральскою порой,
Всё то, что долго где-то тлело,
Прорвалось бурей грозовой,
И в Питере всё закипело.
Но только власть не извлекла
Урок истории кровавый,
И свой народ всё ж довела
До смуты и войны без славы.
Февраль семнадцатого года…
Елена Жукова-Желенина
Февраль семнадцатого года*…
Над Петроградом** облака.
Деревья призрачны и гОлы.
Опять вернулись холода.
Дошли все страсти до предела,
А нервы так оголены.
Отрёкся царь!*** Такое дело.
Бурлит отчаянье в крови.
Никто не знает: что же будет?
И ветер воет, как шальной.
Снег в сумраке печалью крУжит.
Что станет нынче со страной?
Бессилье, страхи и дурманы.
Опоры нет уже ни в чём.
Таинственно плывут туманы.
Узнаем скоро, что по чём…
Уж нет ни веры, ни надежды,
Мир рушится, во тьму стремясь.
Сжимается от боли сердце…
Вокруг предательство и грязь.
В тревоге тонут наши чувства.
Нет выхода! Ответа нет!
Как мрачно северное солнце
Нам шлёт неяркий скудный свет.
Февраль семнадцатого года…
Пришла мятежная пора.
В столицу хлынула свобода
Как будто сдвинулась гора.
Катились толпы по проспекту,
Профессора, рабочий люд.
«Долой царя, вся власть Советам», —
Летели речи как салют.
Полки гвардейские без стоя,
Забыв присягу и устав,
Казармы бросили и волю
Сжимали в жилистых руках.
И стар и млад, богат ли беден —
Все окунулись в кутерьму.
Не помня распрей шли соседи
Брать штурмом царскую тюрьму.
А царь — помазанник От Бога
Растерян был, ослаб и сник.
Как будто тяжкая тревога
Его терзала в смутный миг.
Как будто виделись потоки
Российской крови как в бреду,
Ведь истекли земные сроки,
Отодвигавшие беду.
А верноподданные слуги
Министры, графы и князья
Отбросив честь, презрев заслуги,
Всем скопом предали царя.
Свершилось в будничной тиши
Под тот лукавый шелест слова
О правде, родине, любви.
Февраль семнадцатого года,
Пришла мятежная пора.
В столицу хлынула свобода
Как будто сдвинулась гора.
Великая Революция Февраля — Рождение Державы!
Через десятки лет мы помним этот пыл,
Когда народ расправил ангельские крылья!
Союз Величием рожден рабочих сил —
Так восставала нерушимая Россия!
В презренном скрежете романовских цепей
Закован труженик бесправием маммоны.
Но миллионы изнывающих людей
Объединились против варварского трона!
Эпоха истинно Великих перемен!
Надежды, чаяния, мужество свершений!
Крестьян — матросов Подвиг вечностью нетлен
И навсегда родной отец — Владимир Ленин!!!
Пусть злобой дышат наши недруги и ложь
Рисуют образ ярлыком Советской Власти.
Мы помним Истину, задором — сердца дрожь,
И Коммунизм — как историческое счастье!
Не верьте низменным, сограждане, — наш дом
Это не царская страна для феодалов!
Союз Советский — кровью дедовской рожден
Без ростовщических и клановых удавок!
Ковали сталь для Красной Армии штыков!
Создали МИГи, корабли и вертолеты!
Образование, наука и любовь
Бесплатны людям — для людей в лихие годы!
Заслужен был князьями строгий приговор,
Что привели во исполнение солдаты!
Терпели долго мы страдания и боль,
Но дом Ипатьевых — законная расплата.
Не в злате счастие, не в каменных перстнях,
Не в потребительской жиреющей ораве…
Мы помним Славные свершенья Февраля
За то, что создали Народную Державу!!!
К Февральской революции
Сергей Момджи
Февраль по-старому, а новый — март,
И год семнадцатый со знаком,
Он революцией теперь богат,
Одной такою в нём он датой.
Февраль и Петроградская заря,
Что это было? Горе, благо?
Когда «Долой!», и сбросили царя,
Не изменяя даже флага.
Безвольный царь, бездарная война,
И миллионы недовольных,
Народ и генералы, вся страна,
Участники тех дней невольных.
Свобода же! Бант красный на груди,
И в головах идет кружение,
Братанья! Пораженья позади?
И на фронтах в войсках брожение.
И безответственные болтуны,
Названье даже — Временные,
Разлад, грабеж, развал страны,
И новой революцией беременны!
Народу только пули и штыки,
Для них нагайки у казачьих сотен,
У капитала все рабы они,
И им народ всё так же обездолен.
Развал империи, конечно же, беда,
Свобода, ну, конечно — это благо,
Но только мощной стать должна страна,
И власть народу всю отдать бы надо!
И тот февраль — и благо, и беда,
Он показал: всё по плечу народу,
А либералы — болтуны всегда,
И жди беду, коль делают погоду!